The Bestелесность - страница 15

Шрифт
Интервал
Я цепляюсь, как зверь, за последний барьер до цели…
Рвусь я к звёздам лицом обветренным;
грудью бросаюсь на пик трудов.
Стяг вбиваю копьём в темя горное,
с пальцев стирая солёную кровь…
И гляжу я вниз. Знаю: там, где остался кров,
Друг в холодном поту подскочил на своей постели.

Снег выпал

Кто-то шепчется на снегу —
Это мои следы.
Снег сегодня выел тоску:
Слеп, как дрёма, и сед, как дым.
Снег спросонья выпал, как шанс,
На дорогу, ведущую вверх…
Он укутал, бело-мышаст,
Землю в волчий мех.
Принародно принарядил,
Накружившись всласть.
Я сегодня долго бродил,
Не боясь пропасть.
Оттого-то теперь покрыт
Веской вязью весь —
В землю выплаканный навзрыд
Сон и сын небес.
В землю выплакан – лёг на ней,
От ступней бугроват:
Я сегодня блуждал вдоль дней —
То вперёд, то назад.
Утомившись, присел на миг,
Как на сваленный дуб.
Слышишь, шёпотом снег дымит?
То века идут.

Авель

Брела по земле я с Авелем,
Был песнею полон рот.
Но друга схватили Те Самые
И грудью – на эшафот.
Клинок к кадыку приставили
И выплюнули от щедрот
Ему – обо мне: «В бесславии
Помри, или пусть поёт!..»
Но тщетно руками потными
Мусолили честь палачи:
Невинные ни оробелыми
Не воют, ни обречёнными.
Шептал мне Авель: «Не пой ты им…»
Очами кричал: «Молчи!»
Уста его были белыми,
Глаза его были чёрными.
Под взором, под небом – сутулая,
Для светлых лелеянный гимн
Сглотнула я, трудно сглотнула я,
Чтоб он не достался другим.
И комом та песня – не песнею —
Застряла в горле моём…
Казнили Авеля бестии,
Сквозь брань хохоча втроём.
Один, что назвался Каином,
Мне кинул, травинку жуя:
«Достойна рукоплескания
Великая стойкость твоя».
И прыснул глазами карими,
Конец ознакомительного фрагмента.
Следующая страница