– А почему он сделал все это?
– Из-за своего величия и ради славы Франции.
Чужестранец некоторое время обдумывал эти слова, пока путешественники ехали меж высоких, тонких тополей, бросавших тень на залитую солнцем дорогу.
– Жил некогда в Шенектеди один великий человек, – наконец проговорил он. – Люди там простые и доверчиво относятся друг к другу. Но после того, как между ними появился этот субъект, у них вдруг стали пропадать вещи: у одного – бобровая шкура, у другого – мешок жинсенга, у третьего – кожаный пояс. Наконец, у старого Пета Хендрикса исчез трехгодовалый бурый жеребец. Тогда начали повсюду разыскивать пропажу и нашли все в хлеву нового переселенца. Вот мы – я и еще несколько других – взяли да и повесили его на дереве, не раздумывая о том, что он человек великий.
Де Катина бросил на своего спутника гневный взгляд.
– Ваша притча не очень-то вежлива, мой друг! – проговорил он. – Если желаете мирно путешествовать со мной, то попридержите несколько ваш язык.
– Я не хотел оскорбить вас, – ответил американец, – может быть, я и ошибаюсь, но я говорю то, что мне кажется правильным, а это право свободного человека.
Лицо де Катина прояснилось при виде серьезного взгляда устремленных на него голубых глаз.
– Боже мой, – произнес он. – Во что превратился бы двор, если бы каждый говорил все, что он думает… Но, господи помилуй, что такое случилось?
Его спутник вдруг спрыгнул с лошади и, наклонившись над землей, стал пристально разглядывать дорожную пыль. Потом быстрыми неслышными шагами он зигзагами прошел по дороге, перебежал заросшую травой насыпь и остановился у отверстия в изгороди. Ноздри у него раздувались, глаза горели, лицо пылало от волнения.
– Парень сошел с ума, – пробормотал де Катина, подхватывая поводья брошенной лошади. – Вид Парижа подействовал на его умственные способности. Что с вами, черт возьми, на что вы так таращите глаза?
– Тут прошел олень, – прошептал Грин, указывая на траву. – Его след идет отсюда в лес. Это, должно быть, случилось недавно, следы ясные, очевидно, он шел не торопясь. Будь с нами ружье, мы могли бы проследить оленя и привезти старику хорошей дичи.
– Ради бога, садитесь на лошадь! – в отчаянии крикнул де Катина. – Боюсь, не миновать нам беды, прежде чем я привезу вас обратно на улицу Святого Мартина.