—Успокоил. Слушай, Саня, дай в клозет сходить. Брюхо вертит, сил
нет терпеть.
—А вот не надо всякую ерунду в рот тянуть, — мужчина засмеялся,
встал, перебрал ключи в связке на поясе. — Иди уж, страдалец.
Оборотень шагнула в открывшийся проход. Заточка скользнула из
рукава в ладонь. Оставлять за спиной кого бы то ни было она не
собиралась. До свободы оставалось всего-ничего…
***
Платон Тимофеевич проснулся под утро в холодном поту. Всю ночь
снились кошмары. Какие-то страхолюдные морды, оскаленные пасти.
Стоп! Пасти! Вчерашняя скользкая мыслишка забилась в руках опера.
Вот оно, вот то, что он никак не мог сообразить. Подобие.
Шпионка-то должна быть лет эдак сорока от роду, а они вчера
допрашивали молодую девчонку. И ни морщин у нее, ни седых волос.
Если это все же один человек, то объяснение может быть лишь
одно…
Телефон задребезжал внезапно. Противный звук вырвал из
размышлений, засвербил в ухе. Мужчина сорвал трубку.
—Да? Я слушаю, слушаю. Да, это я. Что? Что?! Машину за мной
выслали? Спускаюсь.
Собрался быстро, оделся, похлопал по карманам, проверяя, не
забыл ли чего важного. Устремился в коридор, потом на лестницу, на
улицу. Машина уже ждала. Он плюхнулся рядом с водителем, захлопнул
дверцу. Сердце сжало предчувствие неприятностей…
...Возле распахнутой камеры дожидался вчерашний следователь.
Посторонился, уступая путь, сделал приглашающий жест рукой. Платон
Тимофеевич заглянул внутрь и остолбенел на пороге. За время службы
ему доводилось повидать всякого, но то что предстало его глазам в
тюремной камере выходило за всякие рамки. Один труп с разорванным
горлом, другой с дырой в животе. Толстая баба валяется без движения
у двери. Труп надзирателя с синюшным лицом и к тому же раздетый до
исподнего. И повсюду кровь. Брызги на стенах, лужа на полу, на
нарах. Пожилой опер с трудом вздохнул, вышел в коридор, привалился
к стене. Следователь бубнил чего-то. Он прислушался с трудом…
— … Повезло нам с вами, коллега, как есть повезло.
—В чем повезло? — Мужчина с трудом сфокусировал взгляд на
говорившем.
—В том, что на прорыв она пошла из камеры, а не из допросной.
Лежали бы мы сейчас с вами, порванные в клочья, а над нами бы
эксперты трудились. Там дальше, кстати, — следователь махнул рукой
вдоль по коридору, — еще три трупа. Два надзирателя и дежурный.
Практически вся ночная смена в полном составе. Что скажете, Платон
Тимофеевич, есть мысли? Кого мы вчера допрашивали? На простую
шпионку как-то не очень похоже, правда?