«Папа с малолетним сыном идут по улице. Зима, вьюга. Окрестности
Лиговского проспекта.
— Папа, папа, а почему в России хипей нет?
— Холодно, сынок, холодно».
Появился прикол у хиппи женского пола не носить лифчик, а у
наших преподавателей в универе новая головная боль — проверять, кто
из девиц без этой детали одежды пришёл. Жаль, что не на ощупь это
проверялось. Как всё изменится через какие-то тридцать-сорок лет.
Никому не будет дела до того, есть у дамы лифчик или нет. Конечно,
всегда найдутся заинтересованные в этом вопросе мужчины, но точно
без идеологической подоплёки. И уж никто не станет устраивать
комсомольское собрание, чтобы осудить девушек за отсутствие
бюстгальтеров.
Ладно, лифчики, у девушек резко стали укорачиваться юбки! Это
какой-то праздник для глаз! В школах, конечно, за этим следили. В
короткой юбке на уроки не пускали. Но когда такая ерунда
останавливала наших девиц? Они придумали крепить к короткому подолу
волан. Не раз и не два я наблюдал учениц возле моей бывшей школы.
Вышли за ворота и — фьють! — закреплённая на кнопках часть юбки
удалялась, дальше девушки шли, сверкая коленками, и привлекали
своим видом мужское население всех возрастов.
Мои знакомые девушки за модой следили в обязательном порядке.
Светка довольно быстро обрезала все подолы своих нарядов и на
причитания своей мамы не реагировала. Аня и Лиза Жаровы в этом
плане были более консервативны. Их юбки укоротились ненамного.
Скорее всего, авторитет отца сказывался.
Летом 1973 года мы с Жаровыми провели на даче вместе не более
недели. У Михаила Ивановича закончились съёмки моего любимого
«Аниськина», но какая-то работа на киностудии продолжалась.
— Забывать стал текст, — жаловался Михаил Иванович. — Прямо
неудобно перед людьми. Столько дублей лишних пришлось сделать.
Я тоже засиживаться на даче не собирался. Были некоторые дела в
Москве, которые нужно закончить.
Когда началась учёба в высшей школе КГБ, Светкины танцульки
пришлось прекратить. Подруга немного обиделась, к тому же пояснять
я ничего ей не стал. У дяди Вовы проконсультировался насчёт
прослушки квартиры и телефона. Они вдвоём с Ильёй всё облазили и
заверили, что если и было то, что ставили давно ГРУшники, это всё
снято.
Гарантии, что меня снова не возьмут на контроль, никто не давал.
К тому же в комитете произошли серьёзные изменения в этом плане.
Андропов вывел отдел прослушивания в самостоятельное подразделение
— 12-й отдел КГБ, который подчинялся ему лично. Прослушивание
телефонных разговоров в стране обрело невиданные масштабы. Особенно
это касалось верхушки власти.