— Мне кошмары не снятся, — уверенно заявила, задрав подбородок.
Голова и без того запрокинута — дракон, по меньшей мере, в сто раз превосходит меня.
— Ой ли? — он забавлялся, весело подергивая сложенным хвостом. — Стоит передо мной храбрость во плоти, а внутри все дрожит и трепещет.
— Я не трепещу, — хмурилась с нарастающим недовольством.
Пусть дракон и прав — внутри все дрожит от страха и я готова пуститься в бегство, но ни одному мускулу на лице не позволила дрогнуть.
— Конечно! — охотно согласился дракон. — Ты просто готова удирать без оглядки.
Чешуйчатый надеется, что я подтвержу его догадки.
Удирать точно не стану, а вот отвадить дракона, пока он не наигрался и не поджарил до золотистой хрустящей корочки, следует как можно скорее.
— Позвольте, милейший, узнать ваше имя? У такого великолепного дракона оно наверняка прекрасно звучит.
Он засмеялся. Громко и раскатисто, так, что скалы, окружающие со всех сторон, задрожали.
— Думаешь провести меня? — продолжил веселиться он. — Дракона, грозу облаков и ужас долин?
Драконы падки на лесть, но, как твердили в книгах, недальновидны, нелогичны и блестящим умом не отличаются. Только и умеют — зажарить, забрать золото, драгоценности, и улететь.
Этот дракон ломал все написанные теории.
— Вы, люди, такие забавные существа, — пророкотал чешуйчатый, — считаете, будто драконы глупые и необразованные, жрут всех подряд, крадут женщин, забавляются с ними и потом тоже съедают. Крадем и забавляемся — да, но есть? Ни за что! Несварение после вас ужасное, костей много, мяса мало, — перечислял дракон, а мне в красках представились все те несчастные. — А еще вы кричите противно.
Обедом или ужином я не стану, что уже хорошо, а потому без лишних церемоний спросила:
— Тогда зачем тебе я?
Дракон лег на бок, щуря левый глаз под натиском солнечных лучей. Огромные когти постукивали по скале, другая лапа подпирала большущую голову.
— Сразу к делу — хорошо. Твой отец по недоразумению считает, будто я стану на него работать, портить свою броню, прикрывая его многочисленное пустоголовое войско. Я, конечно, мог бы его съесть, но, боюсь, помимо несварения меня ждет еще и отравление, а я к своему организму отношусь трепетно.
Чешуйчатый вырвал небольшую сосну, за долю секунды заточил кончик под зубочистку и начал с умным видом ковырять устрашающего вида зубы.