А в нашей жизни револьвер или пистолет вместе с навыками
быстрой, меткой и решительной стрельбы весьма этому способствуют.
Уверенности то есть.
Вернув духовые пистолеты оружейнику, мы вышли под голубое
небо.
— На сегодня занятия окончены. Завтра будем тренироваться на
природе. Сейчас иди к себе, прими душ и отдохни полчаса.
— У меня сейчас чтение. На английском, — добавила Вика, не
удержалась.
— Самый полезный отдых для спортсмена.
Я поводил Вику до охранников у лифта, после чего она поднялась в
свою башню, а я пошел в предписанный мне покой.
До обеда («В Берлине обедают так поздно, что и не поймешь, обед
это, или ужин») времени оставалось немного, я успел только принять
душ и привести себя в нерабочее состояние. В смысле —
общегражданское. Еще раз — в смысле выглядеть не тренером, не
спортсменом, а обыкновенным мужиком, пока молодым, но уже не полным
дураком. Хотя... причем здесь возраст? И потом, я здесь на службе,
а не на отдыхе, и потому одеваться должен хорошо, но соответственно
чину. Вот только бы узнать, эксперт — это много, мало или в самый
раз?
Это я узнал во время обеда.
Обед — с большой буквы — проходил в Обеденном Зале, напоминавшем
трапезную в Сергиеве Посаде. Находилось в нем около сотни человек.
Несколько больших, длинных столов вдоль, а поперек — главный, за
которым сидит хозяин — когда он в Замке. За этим столом — самые
почетные места. И мое место было именно за этим столом, по левую
руку от наиглавнейшего места, принадлежащего господину Романову и
сегодня пустующему (такой вот этикет). Правда, от пустого места
меня отделяли три человека — управляющий, и двое неизвестных.
Неизвестными, они, впрочем, оставались недолго. Лично я их прежде
не знал, но много слышал о каждом. Первый, Андрей Иванович Соколов,
из российских подданных единственный за последние сто лет был
удостоен Нобелевской премии по медицине — и отказался её получать.
Второй, Петр Аркадьевич Юмашев, доктор физико-математических наук,
прославился теорией нелинейного времени: он считал — и приводил в
подтверждение математические формулы — что время удлиняется по
нарастающей, и сегодняшний день равен неделе пятнадцатого века и
году времен фараонов, а вся история жизни на Земле по нынешним
часам заняла едва ли более десяти тысяч лет. Его коллеги теорию
приняли в штыки, но журналисты любили рассуждать о «времени по
Юмашеву». Уже по левую руку от меня сидело еще трое, все —
геофизики, доктора наук, один из Франции, другой из Польши и третий
наш, из Новосибирска. По правую руку от пустующего места г.
Романова сидели тоже семь человек, но из них я знал только двоих,
лечащего врача Вики и начальника охраны Замка — тот устроился на
самом краю.