– Спокойно, спокойно, – предупредил чернобородый и протянул огромную руку.
– Райннон! – воскликнул Каредек и опустился на постель, высокую и мягкую, сложенную из молодого лапника и источавшую сосновый аромат. Раненый лежал не шевелясь. Рядом журчала вода; вдалеке слышался грохот водопада.
– Похоже, ты пришел в себя, – сказал Райннон.
Шериф вновь открыл глаза. Он собрал разбегавшиеся мысли и, дивясь своему голосу, еле слышно произнес:
– Ты мог оставить меня там, где я лежал, Райннон.
– Я не убиваю мертвых, – ответил тот. – Хочешь поесть?
Каредек посмотрел на грубый потолок над собой.
– Если бы я стал великаном, чтобы поднять вон тот камень и подпереть им потолок, – ответил он, – и если бы я работал целую неделю и за это время ни разу не перекусил, я бы, наверное, был меньше голоден, чем сейчас.
– Чего бы тебе хотелось? – спросил, посмеиваясь, Райннон.
– Подошла бы сочная зеленая трава, – ответил шериф. – Или мне понравилась бы нежная внутренность коры ивы. И вообще, я бы мог жевать полынь или глотать гальку.
– Но если бы тебе предоставили выбор? – не унимался Райннон, снова смеясь.
– Если бы я имел выбор, – сказал шериф, – я бы начал с форели, зажаренной с корочкой. Для начала я проглотил бы пару дюжин двухфунтовых рыбин. После этого принялся бы за оленину. Не хочу показаться жадным, поэтому остановлюсь на двух. Два упитанных, крупных оленя меня, может быть, немного округлят, а оставшиеся впадины я бы залил парой ведер крепкого черного кофе. А потом закурил бы, девять-десять фунтов табака. По-моему, достаточно для послеобеденной самокрутки. Ты можешь дать мне все это именно в таком порядке?
– Каредек, – развел руками преступник, – нам с тобой следовало встретиться давным-давно. У нас одинаковый взгляд на вещи, включая харчи!
У входа в маленькую пещеру он разжег огонь и ушел. Мул, любопытный, как все мулы, ходил вокруг него, пока костер не превратился в большую кучу раскаленных углей. А Каредек, лежа неподвижно, сжал зубы и старался унять разгоревшийся аппетит.
Затем он увидел, как вернулся Райннон с серебристыми рыбами, и немного погодя эти рыбины уже пеклись на углях.
Каредек яростно набросился на первую порцию, но когда съел маленькую рыбку, на него снова накатил сон.
Он заснул, проснулся посреди ночи и опять поел.
Через неделю он уже мог сидеть, оперевшись спиной о камень у входа в пещеру, греясь на жарком солнце, которое до костей прогревало тело. Он смотрел на водопад на реке, на летящих птиц, на прибившиеся к вершине облака и чувствовал, что силы возвращаются.