- Кто-то уничтожил крайне дорогую собственность нашего старого
знакомого Бору Босха.
Сэр Руфер, смущённо посмотрел в пол.
- Видишь ли, мы, кажется, уже догадываемся, кто сотворил такое с
имуществом достопочтенного Бору Босха, - он со значением кивнул в
мою сторону.
Ашгат Флепп с нескрываемым уважением хмыкнул.
- Даа... Умеешь ты выбирать среди вещей, которые ломаешь, ценные
и особо старинные. Сперва – зеркало Бронжемонта Грома, работы
мастера Зорана, теперь вот – редкий бочонок из натуральной
древесины флепового дерева, да ещё полный коллекционного
суррарского вина... Гильдия торговцев подала жалобу и требует
самого тщательного расследования. Между прочим, этим заинтересуется
и король, чей любимый напиток за секунду разлетелся по всему
винному погребу.
- Отличнейшее винцо погибло, - грустно сообщил капитан. - Ты
ведь понимаешь, нам сейчас придётся делать вид, что мы ищем
злоумышленника?
- Понимаю. - я вздохнула.
Сэр Руфер засмеялся. - Ну же, веселее, мы его найдём! В ордене
все знают, когда некого винить...
- Вини во всём гномов,-продолжил
улыбнувшийся маг. - Жаль, конечно, но вместо хорошего
обеда придётся опять топать в город. Но зато, обещаю, будет
весело.
Он принялся рыться в глубине своих бездонных карманов.
- Ага! Вот и она, - Ашгат, осторожно извлёк на свет заполненную
жидкостью колбу с хаотично плавающими в ней бардовыми искрами.
- Пахучая смесь дистиллированного тувра и икры спружа, - пояснил
маг.
Он осторожно спрятал баночку назад в карман, и мы пошли
навестить логово несчастного торговца. На сей раз никто не тащил
меня за руку, и поход к лавке превратился в лёгкую прогулку.
Перед зданием – бочкой суетились рабочие, укладывая новые
булыжники в мостовую. Их бригадир на чем свет материл проклятые
новомодные дамские каблуки, разбивающие дороги.
- Говорят, гномы напакостили, - доверительно шепнул ему на ухо
сэр Руфер, и, не останавливаясь для дальнейшей беседы или
объяснений, подошёл к дверям, сделанным в виде пузатого бочонка,
постучав по золотой пластине обвитым виноградной лозой
молоточком.
Раздались старческие, шаркающие шаги, и в дверях показался Бору
Босха собственной персоной. На него было страшно смотреть, и я
невольно ощутила укол совести. Глаза купца покраснели и стали
мутными, веки распухли от рыданий, а руки тряслись.