- Это борт «Арахна» четыреста один, запрашиваю разрешение и
коридор для вылета.
- Борт четыреста один, вылет разрешён. Коридор на верхнюю орбиту
правый икс четыре, на семь минут.
- Принято, - спокойно ответила Майер и отключила связь, - этот
педик хочет, чтобы наш «чудо-ящик» нарушил схему движения? Или он
надеется, что мы развалимся?
Она говорила ни к кому не обращаясь, продолжая готовить корабль
к вылету.
- Мы их удивим? - ответил Макс вопросом.
- Пошли ка они прямо в задницу.Достали уже с одним и тем же тупым приколом. Совсем никакой
фантазии. Хотят правый икс с левого ангара? Я им нарисую. Полетим
так, как выглядим. Всё равно сюда больше не вернёмся.
Николаю стало очень интересно, что именно лейтенант Майер
собирается устроить. Препятствовать ей он и не думал. Николай
прекрасно представлял схему движения на здешней средней орбите. Она
была стандартной, так как сама станция строилась серийно. Тот
полётный коридор, что предлагал диспетчер, годился исключительно
для высоко маневренной машины, но никак не для построенной в
прошлом веке развалюхи. Привстав с места, Николай пристально следил
за действиями лейтенанта. Ему быстро стал понятен общий смысл её
затеи. Он устроился обратно и закрылся в защитном
противоперегрузочном кресле. Чтобы ничего не пропустить, включил
мониторы слежения за внешней обстановкой и общую полётную проекцию.
Потом загудел маршевый двигатель.
- Закрепись, энсин, - бросила Майер оглянувшись через плечо.
- Уже, лейтенант, - доложил Николай.
- Так ты грамотный? Хорошо. Поехали.
Стартово-посадочная площадка двинулась, перемещая корабль в зону
шлюза. Чувствительно ткнулась в финишный стопор и внутренние ворота
ангара закрылись. Началась процедура шлюзования. Когда внешние
ворота полностью открылись, корабль аккуратно и легко оторвался от
площадки ангара. Затем покачнулся, дёрнулся вперёд, приобретая крен
на правый борт. Лейтенант Майер держала штурвал одной левой
рукой.
Норт Баргон вывалился из ангара, как настоящий мусорный бак,
немного боком, с креном на правый борт и зарываясь носом. Сразу
резко провалившись вниз так, что желудок подпрыгнул к шее,
«чудо-ящик» повернул в нужную сторону, задрал нос и выдал, наконец,
ускорение. Они маневрировали в материнском осевом поле станции и
направление силы тяготения внутри корабля оставалось низменным.
Если бы Николай не закрепился в кресле, то просто вылетел бы со
своего места кувырком.