Старый корабль пошёл на медленный, с надрывом, разгон левым
бортом вперёд и поворачивая вдоль внешних устройств станции. Всё
так же задрав нос и накренившись вправо, нарушая все возможные
инструкции и предписания. Его будто бы заносило, как старомодный
колёсный мобиль на льду. Но он упрямо разгонялся, забирая вверх,
обходя станцию по пологой восходящей дуге, пересекая маршрутные
коридоры всех бортовых ангаров и причальные зоны для крупных
кораблей. Непрерывно мигал датчик сближения, а через несколько
секунд связь взорвалась негодованием:
- Четыреста первый, мать твою! Курица косорылая, куда прёшь,
отойди от станции!
Лейтенант не включала обратную связь.
- Курица значит? Косорылая значит?!
Она взялась второй рукой за штурвал и корабль рванулся вперёд,
раскачиваясь. В броневизоре уже было видно яркие иллюминаторы
диспетчерской контроля полётов. Норт Баргон, и без того выглядевший
страшнее страшного, летя левым боком, с креном и задрав нос,
понёсся прямо туда. Связь завопила новым, грубым голосом, с явными
истерическими нотками:
- Четыреста первый! Выровняй своё ведро! Влево, сука чёртова!
Отворачивай!
- Пошел на хрен! - беззаботно ответила Майер, - я в икс четыре
выхожу. У меня маршрутный коридор задан.
Теперь из синтезатора системы связи неслись только отборные и
исключительно отборные матюки. Когда до иллюминаторов службы
управления полётами оставалось метров сто, и через броневизор уже
можно было различить фигурки всполошившихся диспетчеров, Майер
легко отвернула и выровняла корабль. Норт Баргон пронесся в
считанных метрах от диспетчерской. Под громогласную матерную
ругань, лейтенант начала нормальный разгон, чётко и по всем
правилам выводя машину в заданный маршрутный коридор. После чего
отключила связь.
- Вас нисколько не беспокоят последствия, лейтенант? -
поинтересовался Николай.
- А что, как ты думаешь, они мне сделают? Через полчаса мы
отсюда прыгнем. Напишут на меня рапорт? Который скорее всего
застрянет в штабе скопления?
Николай не стал продолжать скользкую тему. Зато для себя он
сделал выводы.
Двадцать минут ушло на выход с орбиты газового гиганта
DGV-4и полёт до зоны ожидания стационарного
прыжкового ускорителя. За это время лейтенант успела отлучиться в
каюту, высушить волосы и даже заплести косу. Норт Баргон в это
время шёл на автопилоте, а за обстановкой следил Макс. Зона
оказалась почти свободна, перед ними на прыжок заходил только
одинокий эсминец типа «зуав». Точно такой же, на каком совсем
недавно служил Николай. Он полюбопытствовал, через мониторы своего
места, что за корабль заходит на разгон. По бортовому номеру
Николай узнал «Сицилию», капитана Хортона. Постоянный конкурент его
«Киренаики» на манёврах сектора.