Мне
на помощь пришёл отец. Он одним рывком сбросил покусившегося на мою честь
брата. Кристофер слетел с меня, как лёгкая шаль. Ударившись спиною о стену, он
взвыл от боли, сползая на пол. Всего минуту назад именно об эту стену Кристофер
разбил бутылку. Сползая, он обрезал себе руки и бёдра. Кровь яркими пятнами
выступила на его белоснежной коже.
Взбешённый
отец занёс хлыст и ударил несостоявшегося насильника со всей силой. Тот взревел
ещё громче. Закрывая лицо руками, просил прекратить, но папа не останавливался,
нанося новые удары по сыну, который чуть не опозорил весь род Дарлингтонов,
возлежа со своей сестрой. Пусть не единоутробной сестрой, но родной по отцу.
-
Мерзкий выродок!— кричал отец, вкладывая в удары всю злость. – Ты посмел
прикоснуться к своей сестре?! Ты, мой позор! Ты недостоин такой благородной
фамилии, как Дарлингтон! Убирайся из моего дома! Я отказываюсь признавать в
тебе сына! В нашей семье таких преступников не было!
-
Отец? – скулил у его ног скрюченный и окровавленный сын.
-
Вон! – взревел отец.
И
Кристофер плача, выполз из моей спальни.
Отец
весь трясся от злости. Подбежав ко мне, стал обнимать и целовать.
-
Девочка моя, прости, что чуть не уберег от надругательства в собственном доме.
Прости, своего отца, — плакал он, прижимая крепко к своей груди.
Я
не смогла вымолвить ни слова. Так сильно было моё потрясение из-за
произошедшего события.
Через
минуту прибежали и рабыни. Странно только, что леди Джейн не прискакала
вступаться за истерзанного плетью любимчика. Она осталась в гостях. Домой
примчался только один отец. Он почувствовал, жгучее желание поехать домой. Отец
загнал жеребца, спеша мне на помощь. Настолько тесно были связаны мы, какой-то
невидимой, но прочной нитью.
Кристофер
уехал, не рискнув дожидаться рассвета. Он вскочил на лошадь и умчался в сторону
Сент— Огастина.
Леди
Джей, узнав о случившемся, во всём обвинила меня. Мол, я сама спровоцировала её
невинного сыночка. Но когда отец пригрозил, что ещё слово и она последует за её
никчемным порождением, мачеха прикусила язык. Впервые она не стала пререкаться
с мужем, защищая Кристофера.
Меня
такое смирение насторожило. Что-то нехорошее должно было вот-вот произойти.
Меня заполняло чувство страха изнутри, заставляя вздрагивать от тишины в доме.