«Уверена, что Наставница не стала бы
вас обманывать».
«Я, ты и Саймен делали пару ночных
вылазок, – напомнил ей Лэннери. – И видели пепелище на месте
человеческого селения, а сверху ползали жирные коричневые черви.
Новый вид нечисти? Говорили же, что одни только маа-змеи и ящерицы
остались!»
Айя не нашлась, что ответить. Тем
временем Лэннери и Саймен влетели в деревню и обнаружили, что
местные жители столпились вокруг чего-то – или кого-то, а над ними
парили две феи в белых платьях, с высоко подобранными волосами.
Одна рыжая, другая русоголовая. Ирлани и Альди, лучшие ученицы
Школы.
– Что случилось? – громко спросил
Саймен на человеческом языке, и толпа расступилась. Долетели
шепотки, обрывки фраз; Лэннери уловил движение, которым немолодая
женщина в простом тёмном платье вытерла лицо. Глаза у неё блестели
от слёз.
На земле скорчилось существо с
тонкими по человеческим меркам, почти детскими руками и длинными
чёрными волосами. Лэннери решил бы, что это голая и неимоверно
грязная девушка, если б не одно обстоятельство. Когда она подняла
голову и откинула прядь со лба, Лэннери отпрянул. И услышал вздох
Саймена.
Хибри! Волчья морда вместо девичьего
лица, и, глядя на фей, чудовище оскалило зубы.
Голос Ирлани ворвался в тишину:
– Мы не стали трогать её. Я убила
трёх змей, Альди – двух больших хибри. Наставница сказала, что для
экзамена нужно стараться, а на вашем счету, – Ирлани улыбнулась,
показывая мелкие зубки, – наверняка мало… добрых дел. Постарайтесь
показать себя лучше!
Она говорила на фейском языке,
который для людей, черномагов и нечисти звучал как непонятное
щебетанье.
Лэннери взглянул на рыдавшую в толпе
женщину – хибри когда-то была ей дочерью, или, может быть,
племянницей. Добрые дела, сказала Ирлани… Да она издевается – такое
дело можно назвать тягостным, пусть и необходимым, но уж никак не
добрым! Мэйе – глава деревни, невысокий, сгорбленный
старик, одетый в тёмную рубаху и штаны и отличавшийся от остальных
мужчин только красивым кожаным поясом вместо верёвки, – выступил
вперёд и обратился к феям:
– А вернуть обратно, как было, никак
нельзя? Спасти её?
У мэйе дрожали натруженные руки,
глаза были опущены, и весь его вид наводил на мысли, что хибри и
ему не чужая.
– Нет, – отрезала Ирлани, перейдя на
человеческий язык. В этой паре чаще говорила она, Альди
помалкивала. – Вы знаете, как делается смешение?