Родители Евы были русыми и светловолосыми. В семье ходила шутка,
что в ней проявились гены прапрадеда, которого все упорно называли
Греком. О нем было известно только то, что он носил золотую серьгу
и плавал на корабле. Глядя на фотографии прабабушки, Ева обычно
думала, что скорее уж далекий дедушка был цыганом.
Узнать точно не представлялось возможности, но, как говорится,
из песни слов не выкинешь: Ева питала слабость к крупным серьгам и
кольцам с цветными камнями. И хотя не признавалась в этом даже
себе, ей нравились красные рубашки на мужчинах.
Тем временем Еве предстоял сложный утренний выбор. Она
неторопливо подошла к комоду и открыла ящик с бельем — источником
мотивации и тонкой душевной настройки женщины. Если бы Ева была
колдуньей, этот ящик мог бы стать местом силы в ее доме.
Комфорт, стабильность и полное принятие своего «я» были
представлены коллекцией хлопковой классики с божьими коровками на
попе, с веселыми надписями и марширующими енотами. Но сегодня этот
вариант не рассматривался. Взгляд Евы скользил по черному шелку и
кружеву. Эти комплекты — своего рода универсальный доспех,
защищающий самооценку от почти любых превратностей судьбы. В черном
цвете воплощались неотразимость, уверенность в себе и
безоговорочные победы.
Она прищурилась и подцепила переплетение красных веревочек с
крошечным лоскутком. Это дорогущее творение дизайнера принадлежало
безбашенности, риску и самым смелым фантазиям, но отличалась очень
неудобным кроем. Своего рода особенное оружие для особенных
случаев.
Ева покачала головой. Нет. Все-таки черное.
Выбор сделан.
Не успел Варфоломей оглянуться, как были улажены все
формальности, и он обнаружил себя стоящим перед порталом, ведущим в
мир верхний, то есть на Землю. Чем ему там предстояло заниматься,
Варфоломей не знал: все происходило в такой спешке, что начальник
только сказал: «справишься, инструкции по прибытию».
Маленький пожилой черт, подслеповато щурясь, водил дрожащими
лапами по блестящим рычагам. На груди у него висел пергамент с
древними рунами: «В случае чего — того. Тряси».
Варфоломей призадумался и решил, что перевел неточно. Просто
подзабыл руны со школы.
— На Землю? — прошамкал черт.
— Да.
Варфоломей попереминался с копыта на копыто, и сердце его
тревожно сжалось. Все-таки из Ада он раньше не выезжал. А служитель
портала продолжил созерцать рычаги. Было слышно, как за стенами
течет лава. Что-то назойливо тикало. Где-то вдалеке ухнул, а потом
крикнул бес-пересмешник.