— Кошелек нужно вернуть, — твердо сказал черт, а сам подумал:
«Ну и зачем такая душа вообще нужна?».
Вор, которого звали Луиджи, облизнул враз пересохшие губы, глаза
беспокойно забегали. Он начал усиленно потеть, а в голове
беспорядочно заметались трусливые мыслишки о том, что этот белый
мужик ничего не сможет сделать. Ведь не сможет же? И ничего не
докажет. Тем более Тонио и Серджио рядом... А у Тони в кармане —
острая и беспощадно опасная бритва.
Луиджи хотел огрызнуться и послать иностранца, но вместо этого
рот выдал:
— Да, конечно. Мы же не какая-нибудь итальянская мафия. Мы нашли
кошелек и как раз искали его владельца.
Варфоломей кивнул, показывая, что такая версия его вполне
устраивает.
— Серджио, отдай кошелек. Как хорошо, что хозяева нашлись!
— Да, сегодня твой счастливый день! — сообщил черт и улыбнулся.
Очень по-доброму.
Луиджи вздрогнул. Говорят, в минуту страшной опасности вся жизнь
проносится перед глазами. У Луиджи ничего не пронеслось, он просто
испытал самый сильный страх в своей жизни. Карманник балансировал
на грани потери сознания, и в какой-то момент ему померещились рога
с тремя аккуратными завитками. Правда, видение почти сразу же
померкло.
Варфоломей придержал обмякшего Луиджи и перевел взгляд на
второго вора. Серджио очень удивился, когда вместо того, чтобы
ткнуть назойливого туриста кулаком под ребра, отдал кошелек, хотя и
не собирался этого делать.
Тони просто впал в ступор и не мог пошевелить даже пальцем.
Варфоломей взял кошелек и, не доверяя человеческой натуре,
заглянул внутрь: там было пусто. Он обвел укоризненным взглядом
парней и покачал головой:
— В кошельке должны быть деньги...
Потом, когда троица пыталась понять, что же произошло, все
сошлись в одном: на них нашло умопомрачение. Они явно перегрелись
на солнце. Или (что тоже возможно) столкнулись с гипнотизером на
отдыхе.
Но для себя Луиджи твердо решил, что ему явился сам дьявол. По
какой-то причине дьявол не забрал его в Ад, и вор рассудил, что
сказалось близость церкви Санта-Мария деи Мираколи. В честь
чудесного спасения от вечных мук Луиджи даже собирался пожертвовать
три тысячи евро на церковный сиротский приют и бросить свое
ремесло.
Правда, минут через пятнадцать этот порыв прошел, и Луиджи
ограничился тем, что подкинул нищему монетку в два евро.