До него не сразу дошли слова ласкового Заратустры:
– Ох, лишишься ты, Алехин, Черного моря. Аральского лишился, а теперь и Черного лишишься. Вспыхнет море в одночасье и не будет больше ни твоим, ни ихним.
– Как это вспыхнет? – поразился Алехин.
– А вот так. – Длинноволосый сделал неприятное движение, будто чиркнул спичкой под носом Алехина. – Пых – и готово!
И спросил:
– У тебя телефон есть?
Домашний телефон для Алехина был предметом особой гордости.
Алехин простоял в очереди на телефон почти десять лет, и все равно ему пока поставили только воздушку – в один день и почти случайно. Кстати, именно в тот день он впервые увидел Верочку. Ноги длинные, глаза лесные, зеленые, полупрозрачная кофточка на груди и все такое прочее. И Алехин чем-то ее привлек. Может, осторожной стеснительной улыбкой, Алехин никогда об этом не спрашивал. Строго ответив на стеснительную улыбку страхового агента, Верочка, как и подобает опытной секретарше, пробежала тонким красивым пальчиком по длинному списку, лежащему перед ней.
– Опаздываете, товарищ Алехин.
Алехин удивился, но виду не подал.
Как это опаздывает? Неужели его очередь подошла?
Начальник телефонной связи, человек еще молодой, но умудренный, сидел за просторным письменным столом и курил длинную иностранную сигарету. При этом он внимательно слушал острые анекдоты какого-то кудрявого смуглого весельчака, может, своего помощника. Увидев Алехина, кудрявый умолк и недовольно отсел в сторону, а начальник телефонной связи закурил новую сигарету. Алехин в ответ улыбнулся открыто. Он видел: начальник телефонной связи много работает: пепельница забита окурками, на столе свежий номер газеты «Советская Сибирь». Он даже немного упал духом. Конечно, у начальника телефонной связи тысячи важных дел, а тут он, Алехин, явился со своим мелким вопросом.
К счастью, начальник уже поднял на Алехина глаза.
– Мне уже звонили о вас, товарищ Алехин, – сказал он. – Мне рекомендовали вас как уверенного работящего человека. Наверное, правильно рекомендовали, я верю товарищам сверху. Но теперь придется работать еще больше. Перестройка, товарищ Алехин! Не какие-то там застойные времена. Гласность. Ускорение. Каждый должен показывать личный пример в быту. Учиться и работать. Все больше и больше работать и учиться. – При словах «перестройка» и «гласность», а особенно «ускорение», полные безмыслия глаза начальника телефонной связи становились какими-то обиженными. Было видно, что на душе у него накипело. А до Алехина дошло, наконец, что, может, принимают его за кого-то другого, но он промолчал, решил дослушать до конца умного человека. – Телефон не роскошь, это всем известно. Домашний телефон – это определенное признание обществом. Вы, товарищ Алехин, отдаете себе отчет, как много теперь придется работать?