Иногда достаточно одного простого жеста, чтобы расположить
к себе человека.
Комната оказалась весьма просторной и даже уютной
по меркам кановца. Богатствами, как в холле, она
похвастаться не могла — управляющий гостиницей дураком
отнюдь не был — но и без того выглядела
красиво.
Был здесь даже душ, который тут же облюбовала Дейдра.
Совершенно не стесняясь мужчины, она сбросила сорочку
и размотала бинты — от жуткой раны остался лишь
красный рубец, после чего принялась с наслаждением смывать
скопившуюся грязь и пот.
— Мне казалось, ты отправишься в свою
клинику, — сказал Стефан, когда Дейдра в одном белье
с наслаждением вытянулась на кровати. — Разве
нет?
— Конечно, нет, — буркнула женщина, поворачиваясь
на бок. — Дурак ты, что ли? Я же ещё
раньше говорила: плевать мне на тех, кто там остался. Двадцать
лет там не была и ещё сорок не буду. А теперь
будь так добр, перестань запираться и расскажи мне всё.
Обещаю, моё отношение к тебе не изменится.
Несколько долгих секунд Стефан колебался. То, что случилось с
ним тогда в лесу Зеркал, не знал пока никто. Кроме него самого и
зеркала. Он проклят, и он хорошо знал, как относятся к
проклятым — неважно, каким. Их боятся. Их ненавидят. А ведь по нему
и не скажешь, но всё равно где-то далеко по его следам идет
зеркало — а значит, он опасен.
Вдобавок оставался Канов и его Специалисты
с остальными силовиками. Этим тоже знать слишком много
не полагалось.
— Уверена? — глухим голосом спросил он.
— Обещать куда проще, чем исполнить.
— У меня достаточно гибкое мировоззрение.
В этом Стефан убедился ещё на пути в Мир-Город.
Живой разум Дейдры нисколько не напоминал закостеневшие
в слепой вере умы горожан.
— Ладно, — он глубоко вдохнул. — Ты —
первая, кому я это рассказываю, и я надеюсь, больше
не узнает никто. Не то я сам тебя убью.
— Всё настолько плохо? — она говорила ровно
и спокойно.
— Да.
Он не стал говорить всей правды. Некоторые сведения о себе могли
быть ещё хуже зеркала. Он лишь рассказал, как
совершил в Канове преступление — какое, уточнял
не стал, а Дейдра не спрашивала. И, уходя
из города с наступающими на пятки егерями, попытался
сбросить хвост в лесу Зеркал. Углубился в чащу, проник
в самое сердце Леса, куда преследователи пойти
не рискнули. Не останавливаясь, Стефан дошёл
до самого Озера и, как и многие другие, замер,
вглядываясь в сверкающую поверхность.