— Привет, — мне улыбнулась Като. Она всегда сидела напротив
меня. С ней у меня были самые тёплые отношения. Мама правильно
поняла – девушка мне нравится. Только вот нет у нас будущего…
— Привет, лысик, — громко поздоровалась Черри, махнув мне
здоровенным фолиантом с изображением Бога Ра. — Ты прям как Птах из
Египта, такой же гладкий.
— Сама-то, — буркнул я. Черри немного раздражала меня своей
экспрессивностью.
— Все мы лысые, — мудро заметил Альберт и встряхнул головой.
Искусственные чёрные волосы упали ему на лоб. Не расстаётся со
своим париком. В кожаных байкерских одеждах, сидящий в инвалидной
коляске, он выглядел очень колоритно и, чего уж скрывать, –
странно. Даже более странно, чем бабка Апудо из Африки. У неё не
было глаз, и она вечно что-то бормотала себе под нос.
Мы обедали, вяло переговариваясь. Иногда я бросал взгляды на
Като. В компании она всегда была самой тихой, почти не
говорила.
— Артём, как у тебя успехи с чипом? — с вызовом спросил Колин с
другого конца стола.
— Не твоё дело, — неохотно ответил я.
— Да и дураку понятно, что хреново всё. Я вообще удивился, что
он у тебя заговорил. Ты же слабак, — Колин осклабился и кинул
быстрый взгляд на Като. Я уже давно понял, что этот прыщавый
придурок запал на неё и бесится, ведь она предпочитает мою
компанию.
— Не твоё дело, — повторил я.
— Да ты совсем охрене…
— Колин, — спокойным голосом одёрнул норвежца дедушка Омад. Он
сидел рядом с Като и с удовольствием жевал сладкую морковку, иногда
зачёрпывая суп. Он терпеть не мог капусту, поэтому тщательно
выискивал её и перекладывал на отдельную тарелку.
Одного слова Омада хватило, чтобы Колин заткнулся. Омад –
белобородый старик родом из Ирана с очень холодными глазами.
Джулиан как-то проронила, что руки этого старика по локоть в крови.
Его побаивались и старались ему не перечить.
— Спасибо, — я улыбнулся Омаду. Тот в ответ просто кивнул и
продолжил вылавливать капусту из супа.
— Артём, ты свободен сегодня? — тихо спросила Като. — Поможешь?
Я не могу разобраться со спряжением глаголов.
Уверен, что сейчас Колин заскрежетал зубами.
— Конечно, — я легко кивнул.
Я часто помогал Като с правилами и произношением русского языка.
Правда, обычно это заканчивалось многочасовыми разговорами ни о
чём. Като очень любила звёзды и могла много о них говорить.