– А лорд Грилэм любит свою жену и уверен, что она красавица. Без сомнения, она вызывает в нем сильное желание. Он сам говорил, что скучает по ней и детям.
– Ума не приложу, с чего Грилэму опускаться до подобной глупости. Видел я его жену. Мала ростом, с приятной улыбкой, любит шутить, и он с готовностью хохочет. Она его обожает. Может, именно поэтому Грилэм так размяк. Да, скорее всего.
– Это просто смешно. И ты смешон.
Северн уставился на ее рот. Наверное, размышляет над тем, как с этих губ посмели слететь такие слова. Гастингс и сама не очень-то понимала. Хотя она почти не знала мужа, но отнюдь не была тупой и сочла за благо отступить.
– Вот-вот, держись-ка лучше на расстоянии, Гастингс. Смею предположить, что даже Кассия не рискует так дерзить Грилэму. Впрочем, оставим это. Я уже говорил тебе, как представляю наши отношения, и не намерен повторяться. Даю тебе эти четыре дня, Гастингс, но после ты без разрешения уже не оставишь мою постель. Через девять месяцев ты родишь. Никаких возражений я не потерплю.
– Но ведь нельзя быть уверенной, что забеременеешь, Северн. Это известно даже мне. Есть женщины, которые вообще не способны рожать.
– Ты забеременеешь быстро. Я знаю.
– Да откуда тебе знать? Или ты уже наплодил кучу незаконных детей? Нет, ты слишком молод.
– Если мужчина способен излить в женское лоно свое семя, значит, он способен ее оплодотворить. Возраст не имеет значения. Нет, кучи незаконных детей у меня, пожалуй, не наберется. В Англии их нет, только в Святой Земле. Женщины, с которыми я был, умели предохраняться, однако трое все же ухитрились понести от меня.
– И что ты сделал с теми детьми? – удивленно спросила Гастингс, не понимая, отчего в его голосе звучит гордость.
– Они не пережили младенческого возраста. Двое были мальчиками. Но зато я получил доказательство, в котором нуждался. Мое семя способно оплодотворять, поэтому хватит спорить. Даю тебе четыре дня. – Северн задумался, глядя на ящики с травами. – И не вздумай что-то сделать против моего ребенка.
– У меня и в мыслях такого не было, – совершенно растерялась Гастингс. – Или ты считаешь меня бесчестной, Северн?
– Ты женщина, значит, о чести не может быть и речи. Это выше твоего понимания.
– Зачем же я бросилась спасать тебе жизнь? Зачем оттолкнула от кинжала убийцы?