– К сожалению, не баварские, но мы не дома, – извинился он за вполне добротные британские сосиски.
Через несколько минут мы уже пили с ним пиво и, наконец, познакомились. Его звали Куртом Раушенбахом, я же представилась как Марта. Разговор снова зашел об аукционе, и я похвасталась тем, что приобрела очаровательную русскую икону, и показала ее фотографию в каталоге.
Для него это было полной неожиданностью, поскольку во время торгов он был не в себе и был в холле и не мог знать, кто покупает его иконы. И эта информация сделала меня еще привлекательнее в его глазах.
– Вы увлекаетесь иконами? – хлопнул он пухлыми ладошками.
– У меня дома неплохая коллекция русских икон, – скромно потупилась я. – Ведь по бабушке я русская.
– Что вы говорите? – вновь умилился он. – А вы, действительно, похожи на русскую. Мне всегда нравились русские женщины.
«Кому же они могут не понравиться?» – подумала я, но при этом сказала:
– К сожалению, я почти не говорю по-русски и никогда не была в России.
– Ну, сейчас это нетрудно. Вы замужем?
– Нет.
– Вы даже можете выйти замуж за… как это, – он наморщил лоб, – за «нови руски», – вспомнил он и засмеялся от радости. – Там сейчас очень много богатых людей.
– А вы бывали в России? – спросила я с интересом, причем совершенно искренне.
– О, да, – закивал головой он и достал из кармана кожаный бумажник. В этом бумажнике был специальный отдел для фотографий, где сентиментальные по своей природе немцы обычно носят снимки своих детей и жен.
Господин Раушенбах не отличался в этом смысле оригинальностью. Он передал мне из рук в руки свой пухлый бумажник, чтобы я как следует могла рассмотреть две цветные фотографии. На одной из них был сам господин Раушенбах с молодым человеком, как две капли воды похожим на него и таким же упитанным.
– Это мой сын Пауль, – гордо заявил он и расхохотался.
На второй фотографии был тот же Пауль с эффектной рыжей девицей в шортах.
– Это его жена? – спросила я.
– О, нет, – замахал руками господин Раушенбах. – Это его киска, – и снова захохотал.
Последние полчаса он хохотал по любому поводу и без повода, говорил очень громко и жестикулировал своими толстыми пальцами. Разговаривая, он ни на минуту не прекращал пить пиво и жевать сосиски.
Воспользовавшись этим, я развернула его паспорт, который тоже находился в бумажнике и убедилась, что он назвал мне свое настоящее имя. Но самое интересное было не то, кто был запечатлен на фотографиях, а где они были сделаны. Только теперь я сообразила, что Курт показал их мне, чтобы доказать, что он был в России.