– Опять о путешествиях? – отец
улыбнулся.
– Нет. О призраках.
– О призраках? – в голосе отца
промелькнула тревога. – Не позволишь мне взглянуть?
Йока недовольно оторвался от чтения и
молча протянул книгу отцу. Тот долго смотрел на переплет,
поворачивая ее в руках, потом пробежал глазами оглавление и
спросил, жестко и требовательно:
– Где ты ее взял?
Йока пожал плечами и невозмутимо
ответил:
– Мне дал ее профессор Важан.
– Я не ослышался? – отец присел на
стул рядом с Йокой.
Йока повернулся к отцу лицом и с
вызовом посмотрел ему в глаза:
– Нет. Я сегодня был у него. Мы
обсуждали основной постулат теоретического мистицизма. И он дал мне
эту книгу.
– Вот как? Ты ездил к профессору
Важану? Зачем?
– Я подумал над твоими словами и
решил, что действительно выглядел наглецом и грубияном, – едва
сдерживая смех, серьезно сказал Йока, – и решил перед ним
извиниться.
Отец опешил от такого ответа, и Йока
со злостью подумал, что так отцу и надо: нечего в глаза говорить
одно, а за глаза – другое. Если бы отец не стал читать нотаций, а
честно сказал, что стоит на его стороне, может быть, тогда Йока не
посчитал бы его заступничество подачкой. Пусть отец знает, что он в
заступничестве не нуждается, тем более в тайном, и сам может
выяснить отношения с Важаном.
Дурачком отец не был, но и
предположить, что Йока подслушал позавчерашний разговор в
библиотеке, не мог. Чувствовал, что в словах Йоки кроется подвох,
но в чем он состоит, не понимал. А главное – не мог возразить.
– Что ж… Похвально… Но мне кажется,
такие книги тебе читать рановато.
– Наверное, учителю видней, что мне
рано читать, а что – нет.
– Важан преподает вам историю. И,
насколько я знаю, теоретического мистицизма в программе нет.
– Ну и что? У нас есть философия, где
как раз говорится о теоретическом мистицизме.
– Йока, послушай. – Отец поменял тон
и придвинулся ближе. – Профессор Важан – уважаемый педагог,
преподаватель университета. Но вместе с тем он заметный человек в
партии консерваторов. Я не имею ничего против его преподавания
истории, но мне бы не хотелось, чтобы он влиял на твое
мировоззрение. Ты меня понимаешь?
– Ты так говоришь, потому что
консерваторы сочувствуют мрачунам?
– Не только. Но и поэтому тоже. Эта
книга опасна для молодых умов.
– Это же не запрещенная книга, –
равнодушно повел плечами Йока.