Рябой парень сразу вскочил со своего места и подошел ко мне,
разглядывая, мой лоб.
— Ого, не слабо тебя вчера приложили? Болит?
— Да, нет, сегодня уже легче, — ответил я.
Мужчина в косоворотке, взял со своего стола какую-то бумагу и
положил передо мной.
— Митя у тебя почерк хороший. Этот приказ нужно переписать в
первую очередь.
Я быстро прочитал начало документа: «Приказ по личному составу
10-й армии...». Внизу под приказом стояла дата 6 августа 1919 года
и имя командующего армией Леонида
Лавровича Клюева. Я задумался припоминая. В конце лета 1919
года 10-я армия РККА сражалась в районе Камышина, сдерживая
Кавказскую армию Вооруженных сил Юга России, наступающую от
Царицына на Москву. Командовал Кавказкой армией генерал Петр
Николаевич Врангель. Камышин, насколько я помню, недавно взят
белыми, а от Камышина до Голого
Карамыша около 100 км. Весь политический расклад текущего момента
теперь был понятен.
Приказ был написан от руки карандашом. На мой взгляд очень даже
хорошим почерком. Каждая буква была понятна. В своей прошлой жизни
я писал, как курица лапой. Взрослые, вспоминая свою учебу в школе в
стародавние времена, рассказывали, что в первом классе они полгода
писали прописи, чтобы научиться писать красиво, каллиграфически.
Нас же ничему подобному не учили. Считалось, что писать от руки
современным детям не придется, они все тексты будут печатать на
компьютере.
Я достал из ящика стола чистый лист бумаги, но подумав отложил
его в сторону. Вначале нужно было потренироваться на черновике. В
ящике стола я нашел еще одну бумагу, наверное, написанную моим
предшественником в этом теле. До сих пор я даже не представлял, что
так красиво можно писать буквы. Они имели небольшой наклон, в одних
местах были толще, в других тоньше. Заглавные буквы к тому же были
украшены хитрыми завитками. Я даже не надеялся, что смогу повторить
этот шедевр.
Наконец в ящике стола я нашел лист бумаги, который уже
использовался как черновик. Взял ручку, обмакнул перо в
чернильницу, и большая клякса тут же упала на середину листа. Я
попробовал писать буквы пониже кляксы, но перо царапало бумагу и
вместо красивых округлых букв выходили кривые каляки-маляки.
— Что с тобой, Митя? — неожиданно раздался голос над моей
головой. Я и не заметил, увлеченный начертанием букв, что два моих
сослуживца встали со своих мест и с удивлением разглядывали мое
творение.