— А вот критики бы с вами не
согласились, — ревностно заметила Инга.
— Они видят смыслы, которых нет, —
беспощадно парировал я. — Сами их придумывают, а потом хвалят
художника.
— А в жизни разве не так? — туманно
спросила Инга. — Мы сами придумываем свои смыслы. А кто не умеет,
тому грош цена.
Я не нашёл, что на это ответить, — да
и чёрт её знает, что она имела в виду...
И тут меня словно облили водой.
Я чуть не вскочил с кресла. Думаю,
мой рот открылся, а глаза стали больше стандартных размеров (раза
эдак в полтора).
— Что с вами?.. — встревожилась
Инга.
Я вместо ответа захохотал.
В те секунды я чувствовал себя
идиотом, но не смеяться не мог. Так лихо меня ещё не
обманывали.
— Кубофутуристы... Геометрическая
структура... Неплохо же вы разбираетесь в живописи.
В глазах Инги мелькнул испуг — и
запоздалое осознание своей ошибки.
— У вас во «Фрее» нет ни ирллинга —
вы на мели, потому что играли в карты... — я покачал головой, злясь
на собственную тупость. — Случайно не в покер?
Инга молчала, поджав губы.
— И периферийки у вас нет, — сказал
я. — А знаете, почему? Потому что в больницах нельзя их
использовать: психотропные препараты, имитирующие виртуальный
алкоголь, запрещены для пациентов с тяжёлыми травмами — например,
тех, кого недавно сбила машина.
Инга не издавала ни звука.
— Поздравляю с воскрешением из
мёртвых, Инга, — язвительно сказал я. — Или мне всё-таки называть
вас Кэсс?
Не люблю, когда меня водят за нос —
даже за очень большие деньги.
Рябов с Лоцким держат меня за
кретина. Дочь Рябова не погибла. Возможно, она сильно травмирована,
и её отец, боясь новых покушений, скрыл её от окружающих (с его-то
связями провернуть можно и не такое), но она — жива. И сидит прямо
передо мной.
Встав из-за стола, я пошёл к
двери.
— Подождите... — прошептала Кэсс.
— Всего доброго.
— Подождите... пожалуйста.
— Нет, Кэсс. Я так не играю. Не
люблю, когда меня...
— Я не Кэсс.
— А я — Санта-Клаус.
— Говорю вам, я не Кэсс! — девушка
вдруг сорвалась на крик — и совсем уже сумбурно добавила: — Но я —
Кэсс...
— Отлично. У меня есть знакомый
психиатр, могу вас свести.
— Да посмотрите вы на меня! — она
тоже вскочила. — Я не Кэсс, я её копия... Копия, понимаете?
Стоя у двери, я развернулся.
— Меня скопировали, — прошептала
Кэсс, которая была не Кэсс. — Меня скопировали в тот день, когда я
попала под текстуры.