— Хотелось бы, — согласился Петр. — А почему
Пичугин стрелять начал? Ему бы сидеть ниже травы, тише воды…
— В документах непорядок, — пояснил собеседник. —
Подвели его бумаги. Раньше, видимо, прокатывало, а у нас не
прошло.
— А что именно было не в порядке? Если, конечно, не
секрет…
— Да какой тут секрет! — махнул рукой
следователь. — Тем более от вас! Мы же одним делом занимаемся.
Как это часто бывает, всему виной мелочь. — Он стал
рассказывать: — Липу надо умеючи делать, а хорошая липа и
стоит соответственно. Думаю, дурака свалял Пичугин, купил документы
по дешевке. А может, тот, кто ему их варганил, от жизни сильно
отстал. Такой вариант тоже со счетов сбрасывать нельзя. —
Елисеев с интересом посмотрел на следователя, а тот, понимая, что
затянул со вступлением, наконец-то сдвинул с места свой
рассказ: — На печати он прокололся. Поставил штамп части,
которую давно уже расформировали. А один из патрульных прежде как
раз в этой части служил. Вот он сразу и заподозрил, что Пичугин не
тот, за кого себя выдает. Проявил бдительность, потребовал пройти в
комендатуру для разбирательств. Что оставалось Пичугину делать?
Только за пистолет хвататься да ноги уносить. Итог вам
известен.
В комнатушку с трудом протиснулся Архипов. В руках у него был
закопченный чайник.
— Закончили, товарищи?
— Да, все в порядке, — сказал следователь. —
Повезло нам, что товарищ Елисеев в нужное время в нужном месте
оказался. Иначе удрал бы Пичугин, и лови ветра в поле!
— Тогда, может, чайку попьем? У меня и сахаринчика немного
сыскалось. Что скажете?
— Умеете вы уговаривать, Семен Иванович, — засмеялся
следователь. — Обязательно попьем, тем более в вашем обществе.
Вы только потом товарища Елисеева на службу доставьте, а то
некрасиво получится. Заждались его уже там, наверное.
— Непременно довезем, — улыбнулся Архипов. — Я с
извозчиком договорюсь.
— Да не стоит беспокойства, как-нибудь сам доберусь, —
попробовал отказаться Петр, но все его возражения были отметены
сходу.
И следователю, и начальнику транспортной милиции проворный
молодой человек пришелся по душе. Так что совсем скоро он сидел
вместе с ними, отхлебывая из стакана в медном подстаканнике еще
царских времен, обжигающий, чуть сладковатый чай.
Потом Архипов посадил его в пролетку и велел везти молодого
человека к зданию губрозыска. В качестве платы протянул талон, по
которому казной оплачивались транспортные расходы милиции. Однако
извозчик узнал в Елисеева храбреца, который обезвредил убийцу его
коллеги, и брать талон категорически отказался.