— А я ее не стесню?
— Не, за это не переживай. До тебя у Степановны другой наш
сотрудник квартировал, Коркин. Только его с треском поперли из
губро.
Тут Колычев нахмурился. Чувствовалось, что тема Коркина ему
неприятна.
— Поперли, значит… И что же натворил этот ваш бывший
сотрудник? — не смог сдержать интереса Петр.
Колычев вздохнул, однако ответил:
— Во-первых, не «ваш», а наш…
— Извини, наш, — поправился Елисеев.
— Во-вторых, связался со всякой шелупонью! — будто не
замечая слов Елисеева, продолжил собеседник. — Дружбу завел с
продажными девками. У нас их «маньками» кличут. И ладно бы дружбу…
Чего ради дела не сделаешь? Поговаривали, что сам их, кому надо
подкладывал, да деньги с бабенок стриг. Но вообще раскрываемость у
него была — ого-го! Ценным сотрудником считался, грамоты имел.
Знаешь, сколько эти «маньки» знают?! Раз в пять больше нашего!
Почитай, все сплетни через них проходят. Так что вот тебе мой
совет: обязательно заведи себе среди «манек» сексота.
— Кого? — не понял Елисеев.
— Секретного сотрудника. Ну, вроде как человечка своего в
уголовном мире. Ты ему мелкое послабление, а он тебе сведения. Что
сам не знает, у других по-тихому выяснит. Хороший сексот в нашем
нелегком ремесле на вес золота. Некоторым еще и платить
приходится.
— Из своего кармана, что ли? — нахмурился Петр.
— Бывает, что и из своего кармана, — признался
Колычев. — Нам, конечно, кое-какие фонды отпускают, но тут как
с получкой: иной раз по нескольку месяцев дожидаться приходится.
Все, пошли. Степановна рано спать ложится. Не хочу будить
женщину.
Они вышли из угро и повернули направо по скверно замощенной
улице.
— Далеко идти? — поинтересовался Елисеев.
— За четверть часа неспешной походкой управимся. У нас
город хоть и губернский, да не сказать, что большой. Не Москва и не
Питер.
— А сколько народа живет?
— Да кто ж его считал толком? Тыщ семьдесят, пожалуй,
наберется, да мильон в самой губернии. И на все про все нас —
дюжина работников в губрозыске. Хоть порвись!
— Много работы?
— До хренища! Скоро на своей шкуре прочувствуешь.
— Поскорей бы, — честно сказал Елисеев.
Они подошли к деревянному домику самого что ни на есть
деревенского вида. Забора вокруг не было.
— Мы на месте, — произнес Колычев. — Дорогу
запомнил?
— Да чего тут запоминать?
— Оно и верно. Почти все прямо. Но я так, на всякий
пожарный, уточнил.