Колычев постучал в незакрытое ставнями окошко.
— Степановна, открывай! Дело есть!
В доме кто-то зашевелился-заворочался. Открылась дверь, и на
крыльцо вышла укутанная в серый шерстяной платок бабулька. Она
прищурила подслеповатые глаза.
— Борька, ты что ли?
Только сейчас Елисеев узнал, что его сослуживца зовут
Борисом.
— Я, Степановна. Гляди, какого постояльца к тебе
привел, — похвастался Колычев.
— Что ж на пороге стоите? Заходите. Гость в дом, бог в
дом.
Колычев подтолкнул Петра локтем, и они зашли внутрь вслед за
старушкой.
— Башку береги, — посоветовал Борис. — Тут
притолоки низкие.
Они вошли в избу, освещенную коптящей лампой.
— Представишь гостя? — спросила Степановна.
— А то! Прошу любить и жаловать, — заговорил
Борис. — Это наш новый сотрудник, зовут его Петром, а фамилия
Елисеев. Хочет у тебя остановиться.
— Я не против, пущай остается. А на сколько? — снова
прищурилась подслеповатым глазом женщина.
— Да пока на улицу не попрешь, — усмехнулся
Колычев.
— Скажешь мне! — погрозила пальцем Степановна.
Она подозрительно уставилась на Елисеева.
— Пьешь?
— Нет, Марь Степановна. Тверезый я, — сказал Петр.
— Это хорошо, — обрадовалась женщина. — Я винища
на дух не переношу и в доме видеть его не желаю. А если с девками
загуляешь, так сюда без моего разрешения не води. Я блудни-чать не
дозволяю.
— Сурова ты, Степановна! — хохотнул Колычев. —
Откуда девкам взяться: только-только товарищ приехал и знакомствами
обзавестись не успел.
— Ничего, дурное дело нехитрое. Тем более — вон какой
видный парень! Все девки в городе по нему скоро сохнуть
начнут, — заявила старушка.
— Сколько возьмете с меня за жилье? — спросил
Петр.
Степановна махнула рукой.
— Ить с вас много-то не возьмешь! Знаю я, какие у вас
получки! Ты проходи, не стесняйся. Про деньги мы с тобой опосля
договоримся.
Она указала на фанерную перегородку, неподалеку от большой
деревенской печки.
— За ней мой прежний постоялец жил. Сам угол себе
отгородил. Туда заселяйся. Сейчас белье новое постелю. И вещи твои
найдем, куда пристроить.
— Ну, все, — сказал Колычев, — ты тут
располагайся, а я домой побежал. Завтра на службе встретимся. Не
забывай, что товарищ Янсон говорил: в восемь утра у нас
планерка.
Видя вопросительный взгляд, пояснил:
— Для несведущих — это совещание такое, в котором мы планы
на весь день обсуждаем. Пока, Петр! Не проспи! А то у Степановны
перины-то лучше, чем царские. Из кровати вылезать не захочется.