– Да Бог с тобой, Чарли! О чем это ты? Я и капельку такого в рот не возьму!
– Не знаю, как насчет капельки, а кварту выпьешь – и глазом не моргнешь! – хмыкнула она. – Но это дело твое. Бутылка бутылкой, а меня тебе одурачить не удастся. Даже не мечтай! Пошли, Чет, с меня довольно. И так заставила тебя долго ждать.
Они вышли из лавки и направились к коновязи, где Бент оставил свою упряжку из сытых гнедых в роскошной новехонькой сбруе, сверкающей на солнце серебряными бляхами. Лошади были запряжены в щегольскую коляску с каучуковыми колесами, голубые спицы которых кокетливо украшали затейливые красные разводы.
– Чур, я буду править! – воскликнула девушка и мигом подхватила вожжи.
– Так ты что же, даже не поцелуешь меня на прощанье, а, Чарли? – поинтересовался Гарри.
– Да я с большим удовольствием вытяну тебя кнутом! – воскликнула она, криво усмехнувшись. – Ты только послушай, Чет, что он говорит!
– Эй, Чет! – повернулся к нему Дестри. – Так, значит, увозишь от меня мою милочку? Ну ладно, старина, я не в обиде. Только уж оставь мне что-то вместо нее, будь добр.
Чет Бент невозмутимо оглядел улицу и кивнул.
– Я слышал, бультерьер Пайка опять сорвался с цепи, – проговорил он. – Проклятая тварь загрызет еще кого-нибудь прежде, чем солнце сядет, вот помяни мое слово!
– Да неужто? Похоже, ты прав, – сказал Дестри и обернулся, чтобы в свою очередь посмотреть на дорогу.
В эту минуту налетевший порыв ветра откинул полу его потрепанного пальто. И он и девушка пристально вглядывались в даль, где мелькало какое-то небольшое белое пятнышко, поэтому оба не заметили быстрого движения Бента. Его рука с зажатым в ней тонким белым конвертом мгновенно скользнула во внутренний карман пальто Дестри. Миг – и он уже как ни в чем не бывало тоже смотрел вперед.
– Ты уж оставь мне что-нибудь взамен – ведь даже самая последняя крыса на приисках и то бывает благодарной, – снова потребовал Дестри.
– Ага, и оставляет за собой одну пустую породу – камни да песок! – улыбнулся Бент.
– И золотишко тоже! Во всяком случае, я так слышал.
– Неужто слышал? Ну ладно, вот, возьми. Но в последний раз, Гарри, запомни!
– Сорок, пятьдесят… Я сейчас с ума сойду, честное слово! Ну, Чет, шестьдесят, семьдесят… Не может быть, я что, сплю? Быть такого не может! Семьдесят пять, восемьдесят… Не иначе как ты переродился, Чет! Уж не ты ли с ним сотворила это чудо, а, милочка? Девяносто, сто… Сто! Целая сотня!