Ладно, значит, идем на восток.
Поднявшись и посмотрев еще разок на далекую землю внизу, я
поудобнее пристроил за плечами заметно полегчавший рюкзак, а затем
отправился в путь.
Дорога по краю плато, если ее можно
так назвать, по сравнению с ходьбой по пескам была просто чудесной.
Я спокойно топал по ровной, как стол, поверхности, иногда,
развлекаясь, кидал камешки с обрыва, рассматривал окрестности и
считал черные точки над головой. Их потихоньку становилось все
больше. Не сказать, что меня это как-то особо волновало, но на небо
я все же иногда посматривал с опаской.
Шел неторопливо, так что к вечеру
одолел, наверное, миль двадцать, не больше. Местность на краю
оставалась все такой же ровной и пустынной, но со стороны центра
плато, милях в двух от обрыва, теперь виднелись нагромождения скал,
кое-где покрытых зеленью и даже деревьями. Пока что идти в ту
сторону не очень хотелось — я понятия не имел, что там может быть,
кроме этой самой зелени, а заниматься исследованиями меня как-то не
очень тянуло.
Сверху в очередной раз прозвучал
пронзительный крик, заставивший меня вздрогнуть и поднять
голову.
В небе все так же кружили птицы. Но
если раньше они летали где-то высоко, среди облаков, то сейчас
заметно снизились. И количество их в очередной раз увеличилось.
У меня появилось ощущение, что я
упускаю что-то очень важное. Буквально жизненно важное. Стервятники
у нас, в районе Хрустального, попадались повсеместно, были
трусливыми и никогда не считались чем-то достойным внимания. Но
сейчас они вели себя необычно, неправильно. А в Пустоши, если
что-то идет не так, как полагается, это однозначное предупреждение
об опасности.
Появилось и начало стремительно
разрастаться нехорошее предчувствие.
Еще раз глянув вверх, я решительно
свернул в сторону скал. С неба донесся хор возмущенных воплей, и
птицы спустились еще немного ниже. Я ускорил шаг, втянув голову в
плечи и вновь начиная чувствовать все свои раны.
Совсем рядом на землю шлепнулась
увесистая лепешка вонючего помета, заставив меня переместить рюкзак
на голову и еще больше ускорить шаг.
Когда я добрался до скал, тени уже
заметно удлинились, обещая скорое наступление сумерек. И на
стервятников, в отличие от всех нормальных птиц, приближение
темноты подействовало весьма бодряще — упитанные туши теперь
носились всего в десятке локтей надо мной, непрестанно крича и
поливая все внизу пометом. Гнусные твари. От рюкзака уже шла такая
вонь, что я всерьез задумался о том, чтобы его выбросить.
Останавливало только понимание того факта, что без него весь помет
будет прилетать сразу в меня.