Убеждать-то убеждала, но вот проверять на себе как-то не тянуло.
Он всё еще был в шоке от того факта, что управлял сам флаэром, да
еще на такой скорости.
Всё началось с того, что Алекс, общаясь с баронессой, обронил:
не умеет он, дескать, управлять флаэром, потому как «всё забыл».
Кэйрин тут же предложила научить, причем немедленно. Она, вообще,
оказалась очень веселой, легкой на подъем и с великолепным чувством
юмора — те три часа, что Алекс «развлекал» баронессу Риональ,
пролетели незаметно. С ней было на редкость приятно проводить
время. Радость омрачал только то факт, что эта любительница НЛП
из-под него что-то хотела и интерес её был продиктован явно не
глубиной его личности.
В общем, баронесса отправилась переодеваться, потому что её
темно-синий коротенький сарафан с завышенной талией, по её
собственному заявлению, «не подходит для вождения флаэра». И уже
через пять минут Кэйрин предстала перед восхищенной публикой в
белой рубашке с коротким рукавом и высоким стоячим воротником.
Высокий воротник, впрочем, был расстегнут больше, чем на три
пуговички, открывая вид на роскошную грудь. К рубашке прилагались
легкие светло-синие штаны и мокасины. После высказывания всех
положенных к случаю комплиментов они отправились в гараж — выбирать
наиболее подходящий для обучающегося аппарат.
В огромном помещении, заставленным тучей машинерии, баронесса
устроила ему полноценную экскурсию, рассказывая про различные
модели, и со знанием дела объясняя их достоинства и недостатки —
похоже, спортивные флаэры были её маленькой слабостью.
— Знаешь, по-моему это неправильно! — Кэйрин с любовью провела
рукой по блестящему борту очередного спортивного чуда инженерной
мысли. — У человека, который практически не водит сам, такая
огромная коллекция спортивных болидов. Они должны летать, они
созданы для скорости, а ты держишь их взаперти!
— Признаю свою вину, — виновато улыбнулся Алекс. — Готов
немедленно исправиться и приступить к полетам. Как только ты
выберешь, на чём мы полетим.
Кэйрин остановилась у крупного кабриолета с острым хищным носом,
окрашенного в ярко-красный цвет.
— Великие тени, «Файзон-Осаро»! — почти простонала она. — Откуда
у тебя это чудо, ты же не…, — и осеклась, вспомнив что-то. —
Впрочем, о чём я, было бы странно, если бы его тут не было.