«Захотел - ушел, а надумал вернуться, так просто, зажав в углу, и трахнул. Что тут церемониться? Но со мной этот номер не пройдет, Феликс», - мысленно пообещала она и, будто наяву, увидела крепкого приземистого мужика, когда-то содравшего с нее платье и втолкнувшего в пустую спальню. Катерина помнила до сих пор тот животный страх, но именно тогда решила никогда никого не бояться и стоять за себя до конца. Она усмехнулась, вспомнив, как загнанной птицей заметалась по комнате и даже собралась, свесив простыни, спуститься вниз. Но вовремя отказалась от этой идеи. Она шарила по всем полкам и шкафам, сама не понимая, что ищет. Пока под кроватью не нашла шпильку со стразиками. Аккуратно засунула ее в замок и попробовала открыть. Не с первого раза, но получилось. Босиком и в одних трусах, она спустилась по боковой лестнице и выскочила во двор. Бросилась к калитке и вместо улицы оказалась на конюшне. И тогда поняла, что пропала. Она постаралась спрятаться за баками, стоявшими вдоль забора, но ее почти сразу обнаружил конюх, высокий худой парнишка с бледным шрамом на лице.
- Ты откуда сюда забрела? - хмыкнул он и уставился на голые сиськи.
Катя промычала что-то невразумительное.
- Это тебя к Корнею за долги привезли? - полюбопытствовал он, но взгляд с ее груди не
перевел.
- Ты с ними разговариваешь или со мной? - вскинулась она, возмущенно глядя на конюха.
- Языкатая, да? - почесал башку он и бросил невзначай: - Тебя Корней прибьет, коль слово поперек скажешь. - Он осмотрел ее с головы до ног и, пробормотав что-то себе под нос, обронил нехотя: - Пойдем в стойло, дотемна пересидишь.
Кате тогда подумалось, что лучше первый раз заняться любовью с некрасивым мальчишкой, чем лишиться девственности под старым и вонючим Корнеем, но предпочла промолчать. А конюх даже ни о чем таком не попросил. В маленькой подсобке стащил с себя линялую старую майку и протянул ей.
- Одень, - коротко велел он.
Кате хотелось поправить его. «Надень» - правильно. Но она прикусила язык, боясь обидеть случайного спасителя. Она скрутила волосы в дульку и заколола шпилькой, которую до сих пор судорожно сжимала в руках. Даже аляповатый цветок из стразиков слегка отпечатался на ладони. Парнишка, с интересом наблюдавший за ней, самолично напялил на голову кепку. Сразу отвел в самый дальний угол, где в стойле переминалась с ноги на ногу черная кобыла.