Никогда прежде Тхорн не испытывал такого отвращения к Шаггитерре и к своим обязанностям. Его глаза приоткрылись, и взгляд тускло скользнул по офицерам, возбужденно переминавшимся с ноги на ногу в ожидании действия. Каждый из них был минимум лет на пятьдесят моложе командира. Война – дело молодое. Люди женились, заводили детей и уходили из его команды. Никто не хотел мучить близких, никто, набираясь ума и житейского опыта, уже не хотел так рисковать. Взрослые люди не готовы ставить все на карту: психику, здоровье, нервы своих жен, жизни, наконец. Ради чего? Ради кого?
Рядом сквозь все годы оставался лишь Дейке. Возможно, останется и Рикэн – он походил на человека, который останется дольше. Но и то – это пока он не женат. «Мне самому пора уходить», - вдруг отчетливо понял Тхорн, ощутив свою несуразность, неуместность во главе отряда двадцати-тридцатипятилетних парней. Что ему тут делать? Ради чего ему продолжать водить этих ребят по краю смерти? На его сердце стало совсем тяжело, и даже немного стало подташнивать от осознания бессмысленности того, чем он занимался.
Когда коммуникатор завибрировал, он даже не сразу смог ответить, так дурно ему вдруг стало. Но в следующую секунду все вернулось – звуки леса, эмоции парней, их негромкие переговоры между собой и вибрирующий коммуникатор. Молниеносным движением подняв руку с прибором к лицу, Тхорн ответил. И на его душу снизошло громадное облегчение вместе с негромким уверенным голосом Сезара на том конце.
3. Часть 1. Глава 3.
Ариадна. Двумя неделями раньше.
Огромный монитор, занимавший в развернутом виде едва ли не полкаюты, детально отражал все, что происходило снаружи корабля. Она предпочла бы, чтобы деталей было меньше, а еще лучше – вообще не видеть. Каждую пару секунд хотелось отвести взгляд – что проку наблюдать за тем, как они все умрут? Но она не могла не смотреть. От ужаса захватывало дух, и в какие-то моменты она даже ловила себя на том, что будто смотрит кино – ее мозг пытался убедить сам себя, что это нереально.
Что это не настоящие горианцы - всего несколько десятков - сражаются с тысячей нападающих на них дикарей. Что это не настоящая кровь на их рубашках, что на лицах не настоящее ожесточение и отрешенность – явное свидетельство того, что мужчины уже почти смирились с неминуемой смертью. Но она не смирилась. Ариадна не хотела верить, что это случится и ждала. Она знала, что он должен появиться – почему-то знала, что вот-вот появится дракон, но все равно испугалась, когда тень поползла по земле, мучительно медленно накрывая сражающих – а затем наступила темнота.