Когда Абнер встретил Чармиану, она жила с командиром маленького кавалерийского поста в местности, еще более удаленной и изолированной, чем этот караван-сарай, – это было для нее огромным унижением. Очевидно, она увидела в Абнере прекрасный шанс не только добиться своего прежнего положения, но и еще больше возвыситься. Дама жаждала власти и положения и ради них пошла бы на любые муки. Кавалерийский командир не сумел скрыть сожаления по поводу своей потери, когда Абнер пригласил даму присоединиться к нему, хотя сама Чармиана не скрывала радости. Что ж, может случиться так, что когда-нибудь Оминор заберет ее себе; но ни он, ни Абнер никогда не стали бы так открыто печалиться из-за утраты этой или любой другой женщины…
Рольф, Чап и Лофорд, подвергшись краткому допросу хозяина гостиницы, были пропущены через ворота – похоже, против бандитов предпринимались не слишком большие предосторожности: в стенах караван-сарая этой ночью расположился необычно большой отряд вооруженных людей, – с пожеланием самим найти себе помещение, какое смогут. Они оделись купцами, и старались как можно больше походить на торговых людей. Приобретенный таким образом облик, явно свидетельствующий о занимаемом социальном положении, в любое другое время обеспечил бы им помещения на втором, а возможно, даже на верхнем этаже, но сегодня крохотная комнатушка на нижнем этаже, рядом с помещением для слуг и конюшнями, была лучшим, на что они могли рассчитывать. Свита констебля и группа работорговцев заняли все остальные помещения сверху донизу.
Даже при вполне понятных указках Арднеха Мевику и его патрулю потребовалось несколько недель, чтобы напасть на след Абнера. Они следовали за ним по пятам уже четыре дня, будучи слишком малочисленны, чтобы рискнуть открытого напасть на такой большой отряд. Рольф по-прежнему ощущал уверенность, без слов внушаемую ему Арднехом, что странный предмет, который они должны были захватить, находился в багаже Абнера или кого-то из путешествующих вместе с ним. Вмешательство Арднеха стало таким привычным, что Мевик повернул свой патруль в указанном направлении еще до того, как птица передала соответствующий приказ Дункана. Распоряжения, когда они пришли, были совершенно ясными; птица, передавшая их, рассказала, что Дункан повернул на север всю свою армию: драгоценностью необходимо было завладеть, чего бы это ни стоило патрулю.