Встречались и побирушки, калеки и нет, иные просто валялись на
траве, на тротуаре, в грязи и моче, но люди обходили их, как
предмет уличного искусства, привычный до незаметности.
Я прошел несколько кварталов. Поселению не было конца и края.
Масса рекламы, стилизованной под атлантидов — на латинице,
призывающая купить товары давно забытых фирм. Может, это карнавал
здесь такой? И пьянь пристенная — талантливые артисты? Не бывает
так много талантов. Другое дело, если меня срикошетило в поселение
атлантидов. У них аутсайдерам много больше воли дают — до
определенной черты, конечно. Но почему кругом — уличный русский
середины прошлого века со смешными вкраплениями? Колония потомков
эмигрантов?
Зашёл, наконец, в продуктовый распределитель, Раз туда идет
большинство, авось и мне по средствам будет.
Я не ошибся — продуктов было много. На любой вкус и достаток.
Правда, самое поверхностное знакомство с представленными яствами
разочаровывало: суррогаты, усилители вкуса, в общем, больше
видимости, нежели еды.
Я выбрал морскую рыбу — она даст мне белки и жиры. Гречку и рис
— углеводы. И морскую капусту — витамины плюс минералы. Добрый
кусок сала — энергия превращения и НЗ.
Расплатился. Денег достало, но надолго похоронного капитала мне
не хватит. Рассиживаться некогда.
Я вышел иным путем, чем зашел. В другую дверь. Вышел и
замер.
— Чё обмер, мужик? Вышки не видел? — весьма добродушно подвинул
меня следующий выходящий.
В том-то и дело, что видел. И не раз. Останкинскую телевышку
узнаю моментально. Вот и сейчас узнал. Но трудно смириться с тем,
что этот город аутсайдеров и есть Москва две тысячи двадцать
первого года.
Обратный путь я проделал быстрее и строже. Меньше смотрел,
больше видел. Да, тут две Москвы. Химера. Или так: Москву и
Атлантиду сшили на живую нитку. Или на мёртвую, как творение
доктора Франкенштейна. Сшили, окропили мёртвой водой, чтобы
покрепче срослось, а потом живой, да ещё подключили к мощной
электростанции для гарантии. И вот она, химера, живёхонька.
Да, нравилась мне эта Москва или нет, но в том, что город живёт
— сомнений не было.
Но слишком уж сурово живёт. Будни джунглей.
До жилища я дошел без новых открытий. Хватило и того, что узнал.
В кастрюле на электрический плите стал варить рис. В микроволновой
печи — рыбу.