– Посекретничаем, посекретничаем,
дорогая, – улыбнулась тетушка Кэт и уселась в кресло, жестом
предложив гостям сделать то же.
– Тетушка! – взмолился Владимир.
– Ну, может и не посекретничаем, –
хохотнула мадам Волкова. – Если ты, Вовочка, будешь вести себя
паинькой.
Насупившийся Владимир уселся на
кушетку, что, возможно, совсем недавно служила любовным ложем
дворянке-художнице и простому крестьянскому мужику. Аманда
опустилась рядом. А тетушка Кэт, взяв со столика курительную
трубку, принялась разжигать ее. Закурив, она вновь взглянула на
Волкова и произнесла:
– Что за вид, дорогой племянник,
почему ты выглядишь, как фартовый налетчик? Твой покойный батюшка
бы явно этого не одобрил!
– В тех местах, где я жил последнее
время, это считается высшим шиком, тетушка, – съязвил Владимир.
– Но теперь ты в столице и ты
потомственный дворянин, последний из рода Волковых! – выпустив
колечками струйку дыма прямо в лицо племянника, произнесла тетушка
Кэт. – И я не позволю одеваться тебе, как разбойнику. Нет, нет, это
просто нонсенс! Мы сейчас же отправляемся на Невский и оденем тебя
согласно твоему положению!
– Хорошая идея, – поддержала мадам
Волкову мисс Фокс, у которой простая одежда возлюбленного тоже не
вызывала одобрения. Одно дело в Сибири, но в столице это совсем
иное.
А Владимир лишь вздохнул, поняв, что с двумя подобными дамами
ему не совладать.
[1] . Bonjour
(фр.) – Здравствуйте.
Вечером после трудного и мучительного
похода по салонам Невского проспекта, Владимир, Аманда и тетушка
Кэт вернулись в квартиру на Адмиралтейской-Гороховой. Мисс Фокс и
мадам Волкова пребывали в приподнятом настроении, поход по
магазинам сблизил их и, найдя общий язык, дамы так и продолжали
судачить без устали о последних тенденциях Парижской и Лондонской
моды. Владимир же, напротив, оказался полностью вымотан этим
трудным днем и желал только забыться ивыспаться.
Поход за костюмом для Волкова
обернулся настоящей экскурсией по всем иностранным салонам Невского
проспекта. Вначале они заглянули в магазин мужского платья, где
Владимир обзавелся двумя приличными костюмами: французским черного
сукна и английским в клетку, изящным цилиндром и тремя белоснежными
сорочками. В общем, Волкова одели с иголочки по последней
иностранной моде. Екатерина Андреевна сразу же решила избавиться от
его старой одежды, из-за чего у них с Владимиром разгорелся самый
настоящий спор, в котором молодой дворянин, впрочем, одержал
победу, и красная шелковая рубаха с крестьянскими портками остались
нетронуты. Затем по случаю на минутку зашли в салон женского
платья, где к негодованию Волкова провели целых три часа. Тетушка
Кэт не успокоилась пока не перемерила на Аманде половину магазина,
после чего объявила, что девушке очень идет коричневый и золотой,
это идеально подчеркивает ее красивые карие глаза, и купила
понравившееся парижское платье, шляпку и необходимый в дождливом
Петербурге зонтик. Владимир настаивал, что и сам может себе
позволить расплатиться за себя и возлюбленную, но Екатерина
Андреевна лишь рассмеялась, произнеся: «Не обижай меня, Вовочка» и
Волкову пришлось смириться.