После походов по салонам одежды зашли
перекусить в небольшую, но весьма уютную кондитерскую «С. Волфъ и
Т. Беранже» на углу Невского и Мойки, откушали чая с пирожными, и
тетушка Кэт поведала, что именно здесь Александр Пушкин сиживал
перед роковой дуэлью в ожидании друга и секунданта Данзаса.
Погибшего поэта помянули добрым словом, поскольку и мадам Волкова,
и ее нерадивый племянник были с ним очень дружны. Кондитерская и в
самом деле сейчас служила местом посиделок литературной братии,
один молодой человек с тонкими усиками даже взобрался на табурет и
принялся декламировать стихи, что публика встретила весьма
доброжелательно.
– Будущий гений, – когда молодой
человек закончил читать стихи, сказала мадам Волкова. – Миша
Лютиков тихий и спокойный юноша и очень талантливый. Искренне
надеюсь, что печальная участь Пушкина минует его стороной, и его
счастливая звезда не погаснет уж слишком рано.
– От судьбы не уйдешь, – пробормотал
Владимир. – Я пытался, но она настигла меня и заставила идти по
выбранному ей пути.
– Вздор! – всплеснула руками тетушка
Кэт. – Судьбы нет! А вера в судьбу, это все пережитки прошлых
веков.
– Поверьте, тетушка, иногда прошлое
во многом мудрее настоящего, – произнес Владимир и отхлебнул
горький кофе.
После посиделок в кондитерской мадам
Волкова настояла на посещении парикмахерского салона, чему Владимир
было воспротивился, но вскоре сдался, когда и Аманда приняла
сторону Екатерины Андреевны. В общем, на пребывание у цирюльников
ушло еще несколько часов. Молодого дворянина гладко выбрили,
остригли по последней моде, аккуратно причесали и надушили. Подлый
француз-цирюльник желал даже закрасить седой локон Волкова, за что
Владимир пообещал расправиться с ним самым жутким образом, и
парикмахер испуганно ретировался. Но на этом мучения молодого
дворянина не окончились, поскольку еще битый час ему пришлось
дожидаться дам, которые тоже решили сделать прически.
В общем, день оказался на редкость
утомительным. Поэтому, возвратившись в квартиру на
Адмиралтейской-Гороховой, Владимир Волков мечтал лишь о двух вещах:
отужинать по-барски и отоспаться. Но последнему желанию не суждено
было исполниться.
Глубокой ночью в прихожей раздался
звонок колокольчика. Это оказался Алексей Орлов, который никогда бы
не нарушил правил приличия и не стал бы беспокоить в столь поздний
час, если бы дело действительно не терпело отлагательств.