Орлов чуть было не поперхнулся
игристым.
– Видел? Где?
– Да не он это был, ваше благородие,
я же говорю, привиделось мне, – вздохнул Ганс. – Сам сначала
подумал, что призрак, а потом пригляделся, фартовый это какой-то.
Сапоги хромовые гармошкой, рубаха красная, а на голове рваный
картуз, но так на нашего Волкова похож,е-богу.
«И где ты этого призрака увидел?» –
чуть не спросил Алексей, но вовремя сдержался, решив, что подобные
расспросы явно насторожат старика Ганса. Гофман хоть и пройдоха, но
пройдоха чрезвычайно смекалистый и пусть он и прикрывается образом
льстивого и любезного хозяина трактира, но кому как не Орлову
ведать, что это лишь маска для посетителей.
– Да, конечно же, привиделось, – как
ни в чем не бывало махнул рукой Алексей и поспешил перевести тему.
– Ну ладно, Ганс, тащи сюда своих устриц.
Хозяин трактира вновь любезно
заулыбался, поклонился и, пообещав:
– Сию минуту,
тут же удалился.
А Орлов задумался:
«Призрака, значит, увидел? Эх,
Владимир, Владимир, лучше бы этот пройдоха действительно увидел
призрака, а не тебя, а не то… размолвки нам не миновать! Я ведь
просил тебя «без самодеятельности», это тебе не Сибирь и даже не
Черная пирамида, здесь одной грубой силы мало будет, здесь
интеллект нужен, здесь карты надо правильно разыграть, чтобы колоду
обдурить и на главаря выйти. А ты... Вот почему, почему, черт тебя
побери, тебе постоянно надо бежать впереди пролетки? Почему ты
постоянно рассчитываешь только на себя и не ценишь друзей, которые
в подобных делах собаку съели? – вздохнул Алексей и, взяв бутыль с
шампанским, взглянул на нее, словно на собеседника, которого не
было. – А я скажу тебе почему, Владимир! Потому что ты
высокомерный, самовлюбленный и чрезмерно самоуверенный выскочка! И
правильно ты мне еще тогда в Сибири сказал «люди вообще по природе
своей не способны меняться, они лишь приобретают опыт и под гнетом
обстоятельств меняют маски, а в душе остаются прежними!». Хорошо
сказал, я запомнил твои слова, Владимир, но все же питал надежду,
что это не так. А ты… Впрочем, что это я? Может, Гофману и в самом
деле показалось», – с толикой надежды на сердце подумал Орлов и,
вновь наполнив фужер шампанским, перевел взгляд к столику, за
которым расположились Михаил Потапов и валет Сенька Свинчатка.
Дела у Миши, похоже, шли наилучшим
образом. Первичное доверие валета он явно заслужил, поскольку тот
то и дело подхихикивал и по-товарищески похлопывал Потапова по
плечу. Хотя, возможно, причиной подобного радушного расположения
делового являлся зеленый змий. Большая бутыль с водкой за их
столиком почти показала дно, да и квашеная капуста на тарелках уже
заканчивалась. Валет пил много и часто, причем стаканами, и уже
явно был навеселе, да и Потапов не отставал, но для Миши пол-литра,
это что медведю дробина. А вот валет был человеком хилым на вид:
щуплый, невысокий, средних лет, рожа не брита, нос поломан, а глаза
дикие – такому человека убить, что муху пришлепнуть, сделал вывод
Орлов и перевел взгляд на приятеля. А тот, будто почувствовав взор
друга, слегка повел плечом и показал под столом большой палец. Это
был знак! Знак, что с объектом операции найдено понимание и, чтобы
войти в полное доверие, необходим только толчок. Этим толчком и
должен был послужить Орлов.