— Не помню ничего такого, — пробормотал он смущенно.
— Бывает, процедура часто имеет амнестический эффект, — кивнув,
сказал заведующий. Что-то ему будто мешало, будто болели зубы, и он
немного морщился при разговоре. — Для этого мы и прокручиваем
запись разговора, чтобы напомнить пациенту, что он говорил.
Некоторые дополняют сказанное новыми деталями.
Сенька не знал, что и сказать. Выдал он себя с потрохами. В его
воображении уже начали прокручиваться сцены с участием чекистов с
непременным светом настольной лампы, направленной в лицо, как
доктор заговорил снова.
— Семён Андреевич, позовите, пожалуйста, санитарку, — попросил
он. Сенька, думая, что разговор закончен, поплелся к двери и открыл
ее.
— Вас, заведующий зовет, — пробормотал он.
— Ольга Филипповна, пожалуйста, сходите к хозяйке, возьмите у
нее вещи Шумова, он постирать хочет, говорит, грязные, — совершенно
буднично сказал заведующий.
— Я..., — открыл было рот Сенька, но заявить, что ничего стирать
он не собирался, не успел.
— Сейчас принесут Ваши вещи, не беспокойтесь, — весьма
бесцеремонно прервал его Александр Николаевич. — Садитесь,
продолжим беседу.
Ничего не понимающий Семён поплелся назад к стулу, на котором до
этого сидел. Доктор молча смотал пленку на магнитофоне назад,
переложил зачем-то бумаги с одного угла стола на другой, поискал
что-то в ящике стола. Вроде тянул время, но непонятно, зачем.
Санитарка довольно быстро принесла наволочку с вещами и оставила
ее у порога. Когда дверь за ней закрылась, заведующий попросил:
— Будьте добры, принесите сюда, — и, когда Сенька принес
импровизированный мешок, взял его и спросил: — Вы позволите?
Семён кивнул и доктор выложил прямо на стол джинсы, футболку,
худи, а затем, достав из дальнего угла наволочки, телефон, ключи от
дома и пропуск на работу.
— Знаете, сначала я принял Ваш рассказ за шизофренический бред:
Вы выстроили собственный мир, логически правильный,
детализированный, и живете в нем. Впрочем, это я и собираюсь
записать в историю болезни. Диагноз, соответственно, изменим. Но
меня очень заинтересовали вот эти вот строки в описи вещей, — он
замолчал, вспоминая, потом продолжил: — «Зеркальце черное и
карточка с фото». У нас такое в опись не попадает, а тут, думаю,
зачем-то записали. Ну, карточка с фотографией, понятно, вот она, —
он взял в руки пропуск, повертел его, рассматривая и положил на
место, — а вот что же это за черное зеркальце?