Я пришел на работу под вечер, когда
основная масса школоты разошлась по домам. Изучил предстоящий фронт
работы и запустил автоматизированную программу очистки - делов-то,
нажать пару кнопок. Многочисленные дроны-уборщики разъехались по
длинным коридорам, оглашая округу легким жужжанием.
Заодно включил систему диагностики и
обнаружил, что снова барахлит старенький «Вихрь» - огромной робот,
внешним видом напоминающий заваленный шкаф. Он числился на
попечении школьного хозяйства с незапамятных сороковых, когда про
автоматизированную систему клининга и слыхом не слыхивали.
Планировали запустить машину в тестовом режиме, но потом долбанул
Второй Фондовый кризис, мировую экономику как следует тряхнуло, и
всем вдруг стало не до высоких технологий. Про робота-уборщика
забыли, а он продолжал трудиться на благо школы, очищая километр за
километром грязной плитки.
Большой металлический ящик
прямоугольной формы… На него можно было с легкостью забраться, а
еще покататься верхом, чем оборзевшая школота и пользовалась,
наплевав на камеры наблюдения и охрану. Сколько раз снимал особо
отчаянных, лично стаскивая за шкирку, и «неосторожно» роняя на
пол.
Директриса меня потом отчитывала:
- Василий Иванович, я же говорила,
ловить хулиганов не входит в вашу компетенцию. У нас для этого
дежурные имеются и охрана. Вот полюбуйтесь, очередная жалоба.
Распечатанный текст письма ложится на
лакированную поверхность стола.
- Мне читать?
- Да уж, будьте любезны.
Ничего нового в тексте не было,
обыкновенная жалоба взволнованной мамаши: мой сынуля… мой любимый
сынуля сломал руку, когда на него наехал этот ужасный механизм. А
что хуже всего, ваш персонал хамил и угрожал расправой. Да что же
это такое, куда смотрят надзорные органы, срочно примите меры… И
так далее и тому подобное.
- Что скажете, Василий Иванович?
- Двадцать девятое августа, -
произнес я вслух, взглянув на дату происшествия, - если не изменяет
память, летняя отработка у восьмых классов в восточном крыле.
- Не изменяет, - подтвердила Ольга
Владимировна.
- А несчастный случай произошел в
закрытом западном. Возникает вопрос, что он там делал?
- Василий Иванович, вы же понимаете -
они дети.
- Понимаю… А еще я понимаю, что
прыгать с большого робота-уборщика на мокрую плитку чревато.
Молокососу еще повезло, что шею не сломал.