— Какую забаруху? — спросил он собутыльника, который как раз
закинул в рот ворох кислой капусты и хрустко стал ее жевать, словно
конь — сено.
— Ту самую средневековую резню столетнюю под названием «Война
Гвельфов и Гиббелинов», заваруху, втянувшую в себя почти всю Европу
и даже кусок этой дурацкой России, ее начали швабские
Гогенштауфены. Боевые кличи той войны «Хей Вельф!», «Хей
Вайблинген!» Итальяшки, оказавшиеся в этом всем вместе со своим
Папой, потом переделали на свой макаронный манер «Гвельф» и
«Гиббелин». К слову Вельф — он есть до сих пор — под Равенсбургом,
а Вайблинген — пряничное предместье Штутгарта. Прозит!
— Брзд, дружище! — горячий слиток алкоголя приятно прокатился по
организму.
— Закуси капустой! Очень приличная закуска для прифронтового
кутежа! И в ней витамины! — порекомендовал хозяин ротной
сокровищницы.
На халяву немцы могут съесть и жареные гвозди и квашеную
известку, потому хоть жратва такая для командира взвода была и
непривычна, но спорить он не стал и кислятина ему даже понравилась.
А от регулярно вливаемого лекарства даже и нос стал меньше
беспокоить. В голове приятно зашумело, стало тепло. Вполне можно бы
и приступить к делу, ради которого приперся, но очевидно было, что
старшина еще не выплеснул свой гнев и обиду, а хитрый танкист знал,
что выдохшийся собутыльник более подлежит торговле. И потому стал
выспрашивать — что так взбесило хозяина ротных запасов?
Собственно, сам он представлял в чем проблема, но лучше, что
запал партнер растратит на возмущение другими, торговаться будет
проще. Собственно все и оказалось, как полагал.
— Увы, мой друг, немцы обладают большими достоинствами, но имеют
и одну опасную слабость — одержимость всякое хорошее дело доводить
до крайности, так что добро превращается в зло — эпично начал свою
балладу о погибших нервах старшина после очередного опрокинутого
стаканчика. Фразу эту сам командир взвода помнил еще со школы,
только не отложилось, кто автор, да это и не важно. Истина была
бесспорной, особенно для человека, повоевавшего на фронте.
Нормально работавшая в мирное время германская бюрократия, в
военное неминуемо стала разбухать, образуя все новые и новые
инстанции, организации, управления и формуляры с циркулярами.
Теперь, после объявления тотальной мобилизации сам черт ногу бы
сломал, разбираясь в хитросплетениях изощренного германского гения.
И так-то в начале войны даже вермахт имел двойное руководство,
делясь на собственно армию и армию резерва, самостоятельное свое
командование было у войск СС, свое — и тоже независимое — у
люфтваффе и опять же самостоятельны были кригсмарине. Теперь
добавлялась куча всяких военизированных организаций, которые должны
были тоже воевать наравне с фронтовыми частями, но имели свое,
отдельное командование. Все это, разумеется, вносило хаотическую
путаницу. Не добавляло порядка и постоянное давление русских, когда
отступаешь — первыми страдают организованность и упорядоченность. И
в том числе — в делопроизводстве.