– Ты чего застыла, туды его, – указала старушка на прикрытую тёмными шторами маленькую комнатушку. Девушка уж и позабыла о притихшем враз пациенте. Будто бы провалившись вместе с ней в грустные, согревающие душу воспоминания блаженного, прикрыв глаза, Илья улыбался. И даже когда они с бабулькой уложили его на мягкое ложе, лицо парня продолжало светиться неподдельным восторгом. Впалые щеки и широкие скулы его покрывал лихорадочный румянец, губы горели пунцовыми розами. Русые вихры нимбом рассыпались по подушке, придавая юнцу загадочно прекрасный вид спящего Аполлона. «Какой красивый!» – мелькнула у девушки мысль, а горящий взгляд чёрных глаз скользнул ниже. Голубая рубаха из плотного льна обтянула широкую грудь культуриста, хоть и заметно отощавшего. Узкие бёдра, длинные стройные ноги. Крепкие мускулистые руки затаившимися змеями небрежно свесились с койки. Ах, как, наверное, уютно в его сильных объятиях…
Спешно отведя взгляд, девушка тряхнула головой, рассыпая каскад смоляных волос по хрупким плечам, пряча в них напряжение и стыдливый румянец. Где-то позади, совсем близко хмыкнула хозяйка:
– Что, хорош? Хорош, вижу, по нраву Илюша тебе. А значит спасёшь его, девка. Пусть уж лучше живая ведьма, чем дохлая Мавка. – еле слышно прошептала старушка, но Лия услышала и вспыхнула ещё куда ярче, до самых кончиков ушей.
Хозяйка устроила гостью в своей тесной светёлке, сама же ушла хлопотать по хозяйству. Надо было проверить оставленную на соседей скотину, управить да запереть на ночь в хлеву, а ещё поведать любопытным о пришлой ведунье. Девушка же прилегла отдохнуть и обдумать, чем откупать парня от мёртвой невесты. Да так и заснула.
Кап… Кап…
Велиану разбудил размеренный звук падающей воды. Сонно зевнув, она потёрла кулаками глаза и свесила ноги с кровати. Изнуряющая духота царила в темноте, жарко ворочаясь, заставляя воздушную сорочку влажно обтянуть взмокшее тело. Открытая форточка совсем не спасала, лишь заполняла каморку болотными испарениями, или это не от окна? Девушка настороженно прислушалась. Откуда-то, словно издалека, звучал мелодичный смех и тихий приглушённый шёпот. Цыганка быстро пересекла комнату и, отодвинув цветастую ткань, едва не наткнулась в проходе на трясущуюся хозяйку. В светлой ночной рубахе, простоволосая, та испуганно жалась в проходе, крепко зажимая ладонями рот.