— Тогда я продолжу? — спросил Решительный, и, не дожидаясь
ответа, продолжил:
— Поступил на дневное отделение биологического факультета
Чернозёмского университета.
— А к нам его каким ветром занесло? Родные, близкие? —
перебил Умник.
— Таковых не выявлено. Если, конечно, не считать
ФФ.
— Отчего ж не считать? Вот тут, похоже, самое время
посчитать — сказал Умник, словно носом ткнул в очевидное. Но
Решительный не поддался и продолжил, как ни в чём не
бывало:
— Учился хорошо, хотя и не из первых. Сразу начал по вечерам
подрабатывать в ресторанах, сначала в «Петровском», а затем в
«Трактире на Пятницкой». И в университете, и в ресторане
характеризуется положительно. В рамках оптимизации лишен бюджетного
места в университете с правом перехода на коммерческое
обучение.
Проживает в съемной квартире, владеет автомобилем «Жигули»
шестой модели выпуска две тысячи пятого года. На карточке сбербанка
двадцать восемь тысяч рублей. В отношениях с Ольгой Вилорайнен,
которая, впрочем, вместе с родителями отправляется в
Финляндию.
— Это те самые Вилорайнены? — спросил Осторожный.
— Те самые, те самые. Других в Чернозёмске не найти, — и
Решительный закрыл перед собой невидимую папочку, дав понять, что
это — всё.
— Негусто, — сказал Умник. — Словно в райотделе полиции
готовили.
— А там и готовили, — простодушно сказал Решительный. —
Триаршинова никто специально не вёл, кто он ФФ, четвероюродный, что
ли, племянник. Со степенью такого родства насчитывается более
шестисот человек — это с доказанной степенью. А всяких случайных
родственников — кто знает? Триаршиновым стали заниматься вплотную
лишь узнав, что ФФ завещал ему усадьбу. Причем завещал через
обязанных ему людей. Потому, что успели собрать, то и успели. У нас
же после всех пертурбаций штаты — я, да полтора землекопа в
подчинении. Причём ни меня, ни моих землекопов от прямой службы
никто не освобождал.
— А какая у тебя прямая служба? — спросил Умник, будто не
знал.
— Служба у меня и опасна, и трудна — борьба с коррупцией в
рядах борцов с коррупцией, — ответил Решительный.
— Да, крепко, — непонятно, к чему относились слова
Осторожного, к сути службы или к тому, что её поручили
Решительному.
— У вас там и генералы, бывает, в окно прыгают, — добавил
умник.
— Это называете дефенестрация, — ответил Решительный. — Да
что генералы, бывает, и царей того... за ноги и в окошко.