Однако. Впрочем, Карагаев — лицо историческое, отчего бы и не
вставить его в книгу. А имений у графа могло быть несколько, в
разных губерниях. Как у Тургенева.
Пришел Войкович.
— Вот что, Владимир Васильевич. У меня гостит товарищ, не
исключено, что я приглашу ещё двух-трех друзей.
— Разумеется, — сказал Войкович, — как пожелаете.
— Не будет ли это для вас с Анной Егоровной в тягость? Чтобы не
снижать, так сказать, стандартов, вы, быть может, возьмете себе
помощников. Это возможно?
— Это возможно, и это практикуется. Когда к Федору Федоровичу
съезжались гости, мы всегда добирали людей.
— И где же вы их брали?
— А рядом, в Кунгуевке. Кунгуевка она сейчас, переименована ещё
по высочайшему повелению Николая Первого как знак немилости. А до
того это была Карагаевка. Собственностью графа она, разумеется,
осталась и после переименования. Там и жили крестьяне, как
дворовые, так и оброчные.
— Крепостные?
— Вольную граф Карагаев дал своим крестьянам сразу после победы
над Наполеоном, считая, что это меньшее, что он может сделать для
них. Открепились, правда, не все.
— Почему?
— Крепостное право отчасти напоминает колхозный строй,
собственно, создание колхозов и было реставрацией крепостного права
в условиях социализма. А колхозы бывали разные. Если председатель
крепкий, и люди не бездельники, жили хорошо — клуб, школа,
больница, потом и пенсия.
Фермерское хозяйство способствует расслоению — сразу появляются
богатые и бедные. Это бы ничего, но очень быстро бедные становятся
очень бедными, и тут уже страшно. В хорошем хозяйстве и при
крепостном праве дворовые, например, получали жалование натурой и
деньгами. Оброчные крестьяне платили оброк — но размер его был
меньше суммы сегодняшних прямых и косвенных налогов. Ну, а
барщинные крестьяне трудились три дня на барина, три дня на себя,
на крестьянской, то есть общинной земле. С непременным отдыхом в
воскресенье. Что для колхозников было несбыточной мечтой. Конечно,
были хозяйства, и немало, где царский указ о трех днях барщины не
соблюдался, но там часто появлялись красные петухи: мужики вовсе не
отличались ангельским терпением. Так вот, людям дали выбор — жить
обособленно, на свой страх и риск, или жить командой, под
руководством барина. Немало выбрало последнее. После реформы
шестьдесят первого года крепостное право исчезло, крестьянин
получал надел, и вертись, как хочешь. А половина — примерно — земли
оставалось за барином. Некоторые хозяйствовали сами, а некоторые —
как Карагаев, например, — сдавали землю в аренду под определенные
условия, становясь некоторым образом неформальными лидерами общин.
В общем, везде по-разному было, но Карагаева уважали. Недаром после
революции усадьба уцелела — ни сожгли, ни растащили.