— Оно конечно, — сказал Влад. Но без энтузиазма.
Энтузиазм появился, когда мы вернулись в дом и прошли в
охотничью залу, где обнаружили на столе два маузера, а в придачу
две кобуры орехового дерева, две портупеи, два кожаных футляра, в
каждом по четыре полные обоймы и, в отдельном кармашке — деревянная
коробочка для инструментов. А рядом цинк на тысячу патронов
9×19.
— Глазам не верю! Это... Это Маузер К-96, образца 1916 года!
— Как скажешь, — в истории оружия я профан.
— Сейчас, сейчас, — он взял пистолет двумя руками, почти как
реликвию — вот, на рукоятке, смотри.
Я посмотрел.
— Вот, цифра «9», видишь?
— Вижу.
— Значит, 1916 год.
— Однако, логика... Шестнадцатый год — это хорошо?
— Это замечательно. После войны по Версальскому договору немцам
запретили делать пистолеты с длиной ствола более десяти
сантиметров. И станки прециозные забрали в счет репараций. Так что
маузеры комиссарские, те, что у большевиков, трубой пониже. А эти —
полноценный ствол, сто сорок миллиметров, шесть нарезов, вершина
мастерства, настоящая немецкая работа. В общем — вещь!
Тут он тревожно стал осматривать пистолет.
— Только не говори, что пистолет деактивирован. Ну, испорчен
нарочно.
— А я и не говорю. Нормальный пистолет. Рабочий. Зачем его
портить. Разбери, посмотри, собери. И выбирай себе любой из пары.
Подарок.
Влад открыл коробочку с инструментами, с их помощью разобрал
пистолет. Неполная разборка, но не на скорость, а из уважения.
Неторопливо.
— Ружейного маслица бы!
Ружейное маслице нашлось в шкафу. В старой жестяной
масленке.
Собрал пистолет. Произвел пробный выстрел — просто щелчок. Потом
разобрал, смазал и собрал второй пистолет.
Положил перед собой. Взял правый. Приладил к кобуре — получилось
вроде маленькой винтовки. Отсоединил. Спрятал в кобуру.
— Если не шутишь насчет подарка, то этот — мой.
— С оружием шутить не приучен, — ответил я.
— Я назову его «Пикассо», — сказал Влад.
— Почему?
— Ну, пишут, что существуют коллекционеры, заказывающие музейным
грабителям картины мастеров. Пикассо, Рафаэля или Айвазовского. По
вкусу. Показать их они никому не могут, по крайней мере, явно, и
хранят картины в тайных комнатах, где тайно и любуются ими. Вот и
пистолет. Незаконное владение оружием, статья двести двадцать два,
до четырех лет лишения свободы.
— А ты подкован.