«Помоги же ты выбраться, сука
старая!»
«Ты и сам все прекрасно можешь»
«Что ты имеешь в виду? Магия? Ты об
этом?»
Смерть не ответила.
«Тут не получится использовать магию
— повсюду блокирующие печати», — начал рассуждать я.
«Блокирующие печати, магия, заклятия
— это лишь рисунки на двумерной плоскости. Взгляни шире, выйди за
границы дозволенного».
«Я не совсем понимаю, что ты имеешь
ввиду».
«Эти стены, — Смерть указала на
бетонные перегородки, — есть только в твоей голове. Но твой разум
может их разрушить».
«Разрушить? Это невозможно!»
«Пока ты веришь в то, что это
невозможно — это будет невозможно. Поверь, что это реально — и это
будет реальным!»
В слова Смерти, как бы парадоксально
это не звучало, но зерно истины имелось. Техника веры, о которой
она говорила, была известна еще давно. Альберт Михайлович даже
как-то говорил об этом, мол старые дарованные даже использовали эту
когда-то могучую технику. Но потом то ли из-за отсутствия умельцев,
то ли из-за каких-то других причин, перестали. Вычеркнули из своей
жизни и ученичества. Так она и сгинула в пучины библиотечной пыли и
никто теперь точно не знает как ее не то что развить, а хотя бы
осознать.
«Не надо ничего развивать, —
прошептала Смерть. — Просто поверь — и все. Искривление
пространства силой мысли. Отодвинь стены».
Попробовать стоило.
Я закрыл глаза, привычно вошел в
резонанс с собственной аурой. Стал плыть.
Ощущая, как мягкими волнами течет
внутри меня сила, я поддался ее течению.
Потом, опомнившись, быстро наложил
пелену сокрытия — не хватало еще, чтобы охранники поняли, что я тут
сотворяют предмагию.
Пелена окутала меня с ног до головы.
Я сразу же создал морок — все-таки камеры должны фиксировать мое
присутствие тут. Пусть видят, как я просто лежу на нарах, тупо
пялясь в потолок.
Отлично! Теперь можно
продолжить.
«Надо только поверить в то, что это
возможно», — подумал я, припоминая слова Смерти.
«Верно», — мягко произнесла Смерть,
вдруг каким-то неведомым образом оказавшись в моей ауре.
«Как ты...»
«Я — часть тебя, разве не
помнишь?»
Я ничего не ответил — вновь начал
погружаться в медитацию. Использовал для этого накопитель, который
сотворил самым первым, еще в первые дни обучения школы. Чернов был
тогда очень горд мной. Ведь я единственный, кто догадался это
сделать, остальным ученикам было попросту наплевать на все это.