Пол предательски скрипел и всячески
демонстрировал нам то, что не желает, чтобы на нем творилось
безобразие.
Тогда мы перебрались на кухню.
Дубовый стол был не против нашего
присутствия.
Я посадил девушку на него, раздвинул
ноги и приблизился. Анфиса не возражала.
Когда все закончилось, был уже
вечер.
Порядком уставшие, измотанные мы
лежали прямо на полу и смотрели в потолок.
— Я скучала, — повторила Анфиса.
И я вдруг ответил:
— Я тоже.
Мы обнялись. И не заметили как
уснули — прямо на полу.
***
Сновидений к моему счастью не было.
Лишь липкий густой сон, от которого не отдыхаешь, но словно бы
устаешь еще сильнее.
Что-то дернуло меня за руку. Я
дернулся, в полусне подумал — может какая-то собака прикоснулась к
руке? Но какая может быть собака в квартире? Что-то псин я тут не
видел. Да и Анфиса никогда любви к животным не выказывала.
Я открыл глаза, глянул в окно. Была
глубокая ночь. За окном царила тишина, лишь один раз стало слышно
вдали как проехал поезд, тяжело громыхая вагонами. И вновь
тишина.
Я поднялся.
Ольга спит на кровати. Анфиса тоже,
только на полу, свернувшись калачиком.
Я тоже валялся на полу, рядом с ней.
Спина адски болела.
Может, все-таки, что-то
приснилось?
Вновь что-то дернуло.
Взгляд упал на браслет, покоившийся
на запястье. Там, на черном дисплее, светилась красная
лампочка.
Впервые за все время браслет
ожил.
С нехорошим чувством я поднял руку —
словно собирался посмотреть время. Только этот чертов черный
предмет не показывал время. Я помнил слова Крота, загадочного
человека из не менее загадочной организации «Красные Казематы»,
который говорил, что именно на этот браслет и придет задание для
меня.
И не выполнить его у меня не
получится. В противном случае умру я и Ольга. Точно так же, как
умерла Агнета, в жутких мучениях. Я не удивлюсь, если заменой
Агнете станет Анфиса.
Тревога сжала горло. Нет, только не
Анфиса! Вам ее не получить!
Дисплей загорелся серо-зеленым.
Время
пришло, — прочитал я на циферблате наручника два
слова.
В горле мгновенно пересохло.
Слова исчезли, уступая место другой
надписи.
Ты созрел для своего
главного задания
— гласила другая. В этом предложении
я отчетливо почувствовал присутствие Крота — а может, это он и
писал сейчас мне?
Я смахнул со лба каплю пота.
Надпись исчезла. Вместо не появились
другая — самая важная из всех. И самая страшная.