И неожиданно трудно оказалось
задавать вопросы, понимая, что за каждым словом, прозвучавшим
в ответ, стоит лишь еще большее осознание той пропасти,
пересечь которую его ноги больше не способны.
Но время шло, и Цубаки
торжествовал! Полноценная команда, участие в турнире, новый
официальный игрок клуба — все это приводило юного тренера
в состояние, близкое к эйфории. Тренировки наладились,
командная игра вскоре стала действительно командной.
Рю и Саре удалось подобрать собственный темп
к каждому из игроков. И с каждым днем сила
«Крыльев» уверенно возрастала. Теперь никто не сомневался, что
на турнире они смогут составить реальную конкуренцию даже
победителям прошлого года.
Ко всему прочему,
за первые пару недель полностью исчезла агрессия
со стороны Сильвера. Рю понимал, что за отсутствие
прямых нападок на него по первой поре стоит благодарить
Сару, но со временем ушла и острая напряженность
даже в простейших разговорах — а это молодой тренер
уже считал своей собственной заслугой. Кроме того, практически
полностью прекратились стычки новичков из колледжа
с основой клуба. И, пусть вне игры парни между собой
по-прежнему не все ладили, зато на поле потихоньку
становились единым организмом, мало-помалу налаживая ниточки
взаимопонимания. Однако, как водится, когда все идет так хорошо,
обязательно случится хоть что-то, что существенно охладит как пыл,
так и настроение.
Такой «ложкой дегтя» оказался
Натаниэль. Первым звоночком стало, как ни странно, полнейшее
исчезновение его стычек с Максом. Поначалу Цубаки радовался,
думая, что эти двое, наконец, достигли некоего баланса
в общении. Но со временем, видя подчеркнутую
холодную отчужденность голкипера и абсолютное непонимание
причин происходящего со стороны Рэда, молодой тренер понял,
что тем самым балансом как раз и были периодические ничего
не значащие перепалки. С их исчезновением замерзла
как будто и сама команда. Даже неизменный задор Орма
не спасал от этого льда. Но попытки хоть как-то
понять, что происходит, пока что заводили в тупик. Макс
на прямой вопрос красноречиво развел руками, а Фриз
упорно уходил от разговора, как только тот затрагивал эту
тему. Да и вообще стал гораздо меньше пересекаться
с командой. Его классическое высокомерие теперь выросло
в непроницаемую стену. Преодолеть
ее не представлялось никакой возможности до тех пор,
пока парень сам не явился к Рю с требованием,
ставшим апогеем странностей одаренного голкипера: