— Спокойной ночи.
— А?.. Спокойной...
Характер Рэда в три часа утра,
ожидаемо, был в разы хуже, чем обычно. И слушать долгую
лекцию, которую тренер все равно повторит и завтра, было выше
его сил. Все, на что хватило, — доползти до своей
кровати, рухнуть лицом в подушку и мгновенно
отключиться.
Зато утром Макс впервые в жизни
материл свою любимую группу, одна из песен которой стояла как
будильник.
Проклятому телефону мата досталось
еще больше.
Гребаная тыкалка свалилась
с тумбочки на пол и заползла куда-то под кровать,
ведомая функцией виброзвонка. К шуму, которым слабый динамик
воспроизводил басы, добавились новые звуковые эффекты,
а к тому времени, как Рэд дотянулся до проклятого
телефона, в песне уже пошли барабаны. Вырубив, наконец,
звонок, Макс по привычке замер. Дома, если
он не успевал до того, как проснулась мама,
на него непременно обрушивался шквал ругани.
Но со стороны Цубаки все было тихо. Где-то Макс читал,
что предрассветный сон — самый крепкий. Рассвело уже часа два
как, но, видимо, на Рю это правило все равно работало.
А уж если прикинуть, во сколько тренер лег...
Полежав на полу с зажатым
в руке телефоном еще пару мгновений, Макс, наконец, встал.
Попытался. Со всей дури поздоровавшись затылком
с фигурным краем прикроватной тумбочки. Стоявшая на ней
лампа с веселым звоном полетела вниз.
Прекрасное утро.
Не хуже вечера.
Гостить в чужом городе Рэду
с каждым часом «нравилось» все больше и больше.
— Что случилось? — Цубаки
все же проснулся и теперь сидел на кровати, щурясь
от бившего в окно солнечного света. Что удивительно,
но вежливость Рю взяла верх даже теперь: — Доброе
утро.
— Зарядку делаю, —
прошипел сквозь зубы Рэд, потирая ушибленный затылок. В ответ
услышал что-то про то, что завтрак в десять, и, кажется,
тренер опять уснул. Тем лучше. Завтрак завтраком, а утреннюю
пробежку никто не отменял. Да и привык Макс
к такому режиму... Осколки только куда-то надо деть.
Столица, по мнению Рэда, для
утренних пробежек подходила плохо. Кроме небольшого парка при
отеле, вокруг не было ни одного зеленого клочка —
оживленная дорога, серо-коричневые многоэтажки, глянцевые вывески,
уже без подсветки... Удовольствия от прогулки в этом
бетонном мешке никакого. От пробежки — тем более. Одно
радовало, когда вчера возвращался, Макс отметил для себя внутренний
двор какого-то дома. Парк — не парк, а вот дорожка
там была неплохая, деревья — пусть и весьма чахлые —
присутствовали, и, что важнее, чистенькой детской площадке
соседствовали турники, а им — привычная «коробка». Потому
выбор был сделан быстро и спустя каких-то десять минут Макс
был на месте.