Увы. Площадка понравилась
не ему одному. И ладно бы — чужаки, на них
плевать. А вот Момо никак не входил в список тех,
кого Макс рад встретить с утра.
Судя по всему, абсолютно
взаимно.
— И что ты тут
делаешь?
— Не помню, чтобы нуждался
в твоем разрешении для разминки.
— Гнилой способ
самоутвердиться.
— Не понял.
— Крыльям не нужен
капитан, который настолько боится проиграть!
О, видимо, Натаниэль долго
сдерживался, прежде чем эта фраза таки сорвалась у него
с языка. Уж слишком искренне разочарованно она была
сказана. И оттого задела куда глубже привычных каждодневных
наездов. Кулаки вновь сжались сами собой, но благодаря
«холодному душу», каким стала для Рэда проклятая статья, капитан
все же нашел в себе силы сдержаться.
— Все сказал, Нат?
— прорычал он в ответ. — К счастью,
не ты решаешь, кто нужен команде, а кто нет!
— Хочешь сказать, Цубаки
оставил тебе повязку?
— Да. Именно.
— Не ожидал. Я думал,
для него клуб достаточно дорог, чтобы не раздавать обязанности
по блату!
— По блату?
Только в этот раз Натаниэль
явно не собирался ждать, когда ему прилетит в зубы. Кулак
Рэда он заблокировал и вовсе как-то играючи, добавил
от себя, и Максу пришлось прокатиться по песку,
обдирая спину. Уличная драка — это не спарринг
в зале, посадка жесткая. Да вот только Фриз пока
и не дрался. Просто показал, насколько он сильнее.
Инстинкт поставил Рэда на ноги одним текучим движением.
К следующей атаке капитан уже был готов, хотя и знал, что
сейчас противник не из тех, кто накинется
на лежачего с ногами. Да и сам снова лезть
не торопился.
— Блат тут ни при чем,
уж поверь.
— Да что ты?
А как еще назвать подобные действия тренера? Как объяснить,
что он не заменил тебя сразу, а?
— Это не ко мне
вопросы! Но блат тут ни при чем, твою мать! И страх
поражения тоже! Я капитан этой команды
не за красивые глаза. И Рю это знает!
— До вчерашнего дня.
— Да, я ошибся!
И признал это! Что еще надо?
— Ты, считай, сбежал. Думаешь,
сможешь выйти на поле завтра? Так будет еще страшнее, поверь.
И что, нам сливать вторую игру, из-за того что у капитана
гонор больше, чем яйца?
Натаниэль вел себя как-то нетипично,
и это охладило пыл еще больше, вопреки происходящему.
От голкипера сказанное прозвучало какой-то левой пародией
на оскорбление — простыми словами он бил больнее.
Макс опустил поднятые для защиты руки и с шумом выдохнул.
Содрал с волос резинку, просто чтобы что-то сделать. Как-то
разрядить всю ситуацию. Завязал небрежный хвост обратно
и хмуро уточнил: