Оба кивнули. Время перерыва почти
истекло. Инструктаж проведен, все необходимое сказано. Команду,
кажется, удалось приободрить, а спокойствие Леонарда сделает на
поле все остальное.
Осталась последняя и самая важная
проблема.
— Убедитесь, что не успели остыть, и
идите на поле! Нат, задержись. — Когда все ушли, Рю посмотрел на
своего вратаря куда внимательнее. Он, конечно, не психолог. Но
психолога у команды и нет, а значит исполнить эту роль больше
некому: — Не скажешь?
Но Натаниэль промолчал. Вопрос он
прекрасно понял, Рю это видел. И, кажется, даже оценил попытку
тренера помочь, но… не скажет.
— Эй, тренер, — вратарь все же
остановился в дверях. — Ты уверен, что это не прессинг? Найт
действительно сдает?
— Да, абсолютно. С твоей позиции это
должно быть прекрасно видно, разве нет? То, что последний гол забил
не он, — показательно. Да, у Найджела Блэка прекрасная техника, но
такой контроль мяча требует очень много сил. Неудивительно, что
после целого тайма плотной игры он начал ошибаться. Думаю, наш
первый гол серьезно вывел его из себя и заставил играть на всю. Ты
же видел? Макс что-то сказал ему, когда возвращался на нашу
половину поля. Результат налицо, — Цубаки мягко улыбнулся, — хотя
не думаю, что наш капитан планировал такой эффект.
— Если Рэд будет просчитывать ходы
наперед, у него поднимется температура, — усмехнулся Натаниэль в
ответ, выходя из раздевалки. А затем, видимо почувствовав взгляд в
спину, добавил:
— Справлюсь.
Справится.
Солнце снова бьет в глаза — слишком
неудачная для «Крыльев» половина поля. Спасибо, трибуны хоть
немного помогают своей тенью. А вот ветер стих, и это безусловно к
лучшему. Натаниэль глубоко вдохнул и медленно выдохнул, проходя
мимо собравшейся в круг команды. Замер в центре ворот — его и
только его территории — и с ленивым ожиданием наблюдал, как
остальные занимают свои позиции.
Привычно. И нет одновременно.
Самое забавное, что «лекарство» для
себя Натаниэль нашел в далеком-далеком прошлом. Гениальный голкипер
всегда был гениальным, но не всегда опытным. А уж высокомерие — и
вовсе черта, пришедшая гораздо позже. Когда Натаниэль Фриз впервые
пришел в команду, ту, капитаном которой был Найт, ему было трудно.
Неуверенность и страх, дрожь, предательски охватывающая тело, когда
кто-то из игроков чужой команды входил в штрафную. Чуть ли не слезы
при любой неудаче.