Боже мой, что творилось на корте! Девочки были близки
к обмороку от героического поведения Тарзана, мужчины
очень гордились собой и своим соратником. А я,
в ужасе требовала поставить меня на место, боясь, что,
если сейчас он меня ещё и уронит — простым ушибом
я не отделаюсь.
Мой герой, нёсся по коридорам, как выпущенная умелой рукой
праща. Я зажмурилась от ужаса, и предпочла
не шевелиться, во избежание падения. Около медкабинета
он резко затормозил, но открыть дверь с такой ношей
на руках — не смог, удерживая меня из последних
сил. До моих ушей донёсся мягкий, чуть с хрипотцой низкий
голос:
— Дверь, открой пожалуйста.
Я открыла глаза и впервые за всё время посмотрела
на своего героя. Обладатель чарующего голоса, столь чарующей
внешностью не обладал, что несколько меня опечалило,
но тёплые, крепкие руки спасителя — внушали надежду.
Я послушно повернула ручку, и он, со всей
торжественностью внёс меня в кабинет. Бережно уложив
на кушетку мою тушку, он прошёл в процедурную
комнату. Я посмотрела ему вслед и обнаружила, что
у моего Тарзана — прекрасно сложенный, тренированный
торс. Почему-то, от одного воспоминания, как он прижимал
меня к себе — мне резко стало жарко, щёки залил румянец.
И тут, я призналась самой себе, что в его руках мне
было уютно и спокойно, и я хочу обратно, к нему
на ручки. Мне почему-то стало невозможно стыдно
за собственные мысли и, хотя я не была кисейной
барышней, что при первой же возможности падает
в обморок — я была близка к нему. Но,
не случилось. Из процедурной вышел
он в сопровождении доктора. Дальше, всё происходило, как
обычно: осмотр, рентген, мерзкий охлаждающий спрей на ушиб
и бинт, от лодыжки до бедра. Я почувствовала
себя мумией. На своего спасителя я старалась
не смотреть, общалась только с доктором и мило ему
улыбалась, хотя боль была ужасной. После частичной мумификации,
то бишь бинтования, я попробовала встать на ноги,
и чуть не упала. Моя предательница нога, пронзила меня
острой болью так, что я чуть действительно не упала
в обморок. Тарзан был рядом, и с лёгкостью подхватил
меня на руки.
Какое двойственное чувство, сразу стало легко и спокойно,
но отчего-то неловко, и я опять залилась румянцем.
Добрый доктор посмотрел на меня с сожалением,
и сообщил, что ближайшие два дня, мне необходимо провести
в полном покое, в постельном режиме. Я чуть
не взвыла, у нас на носу были экзамены, а эти
два дня — консультации. Доктор пожал плечами, а мой
спаситель сказал, что он со всем этим разберётся сам.
С этими словами он подхватил меня на руки,
и крепко прижал к своей груди. И в этот
момент — я сдалась.