Я бы сразу вздёрнулась, если бы моя собачка начала
говорить больше, чем два слова — Мама и Мясо. Правда,
неподготовленному человеку сложно будет разобрать, где произнесено
Мама, а где Мясо.
Ну, блин! Ну, куда ты полез, а? Дереволаз,
а не собака! Ну, и чего мы орём, чего вопим,
что случилось? Ну, кошечка на дереве, и что дальше?
А ты то куда полез? На кой ляд она тебе
сдалась? У тебя дома своя кошечка есть, зачем тебе ещё одна,
ещё и чужая, а вдруг она блохастая? Ну и что,
что она на дереве? Может, она себя птичкой почувствовала,
может, она полетать собралась? Что ты на меня так
уставился? Я в полном порядке, а вот кошечка может
и сумасшедшая, и учится летать, отстань от неё,
не реагируй на психованных. И не надо
на меня так смотреть, я не психованная —
я твоя хозяйка, блин. И не смей так нагло
ухмыляться, это не по — собачьи. Всё, молчи, идём
домой.
Дожили, я даже боюсь подумать, какие мысли в голове
у моей собаки! Иногда та-а-к посмотрит, что хоть под землю
проваливайся. Заглядывает не в глаза, а кажется,
в самую душу. И по морде у него всё читается,
всё, что он обо мне думает...
Ну, вот и дом, родной, и подъезд обгаженный,
и как обычно, кто — то толчётся у парадного.
Кхм, мужчинка, один, с сумкой — Пащтальён наверное.
Мужчинка, а Вы случайно не ко мне, ась?
Из серии — приходите к нам в гости — когда
нас дома нет. Мужик, а мужик, куда пошёл — то, пошли
ко мне, чаем напою, с собакой познакомлю. Тьфу,
ну и бред.
Стоп. Нет. Этого не может быть. Это галлюцинация,
зрительный обман, паранойя, всё, допрыгались с мечтами...
Какая знакомая походка, родная и такая забытая прямая
спина, сильные руки, гордый разворот плеч. Волосы, такие родные
чуть тронутые сединой вихры... Стоп, спокойно. Кажется,
я сейчас рухну в обморок. Губы онемели, голос внезапно
пропал.Едва дыша, враз заледеневшими губами, на последнем
вздохе прошептать — Тёма.
Мужчина дёрнулся, как от удара, замер, резко
повернулся.
Он. Этого не может быть, но это он. Собака,
вызови скорее скорую, твоя хозяйка сошла с ума,
и умирает счастливой шизофреничкой.
Сердце сделало свой последний головокружительный кульбит,
и рухнуло, куда-то в область левой пятки, поводок выпал
из рук, в глазах темно, как в преисподней,
в ушах что-то настойчиво позвякивает, в голове полный
Содом и Гоморра — мысли скачут на лихих конях,
перепрыгивают, налетая друг на друга, сбивая с ног. Всё,
дождалась, конец, занавес.